Люпен краешком глаза следил за охранником. Тот, наклонившись, слушал их с живым интересом, жадно пытаясь уловить тайное значение произносившихся слов.
– И поэтому?.. – спросил Люпен.
– Поэтому, дорогой князь, я умоляю вас собрать все ваши воспоминания по поводу того печатного документа, изложенного на четырех языках и по крайней мере начало которого имело отношение…
Удар в челюсть, чуть ниже уха… Покачнувшись, старший охранник без единого стона, как сноп, упал на руки Люпена.
– Хороший удар, Люпен, – похвалил он себя. – Чистая работа. Скажите, Стейнвег, у вас есть хлороформ?
– Вы уверены, что он без сознания?
– Еще бы! Он отключился на две-три минуты… Но этого недостаточно.
Немец достал из кармана медную трубочку и вытянул ее, как телескоп. На конце трубочки был прикреплен крохотный пузырек.
Люпен взял пузырек, вытряс из него несколько капель на носовой платок и приложил этот платок к носу старшего охранника.
– Прекрасно!.. Бедняга получил свое… А я в наказание схлопочу неделю или две карцера… Но это мелкие радости ремесла.
– А я?
– Вы? А что с вами могут сделать?
– Как же! Удар кулаком…
– Вы тут ни при чем.
– А разрешение увидеться с вами? Это же просто-напросто фальшивка.
– Вы тут ни при чем.
– Я им воспользовался.
– Прошу прощения! Позавчера вы по всем правилам обратились с законной просьбой от имени Стрипани. Сегодня утром вы получили официальный ответ. Остальное вас не касается. Побеспокоить могут лишь моих друзей, которые изготовили этот ответ. Поживем – увидим!
– А если нас прервут?
– Почему?