813

– Тем лучше… тем лучше!

Половина восьмого, и дневной свет начинал меркнуть, когда автомобиль прибыл к пансиону. Не обращая внимания на свою спутницу, начальник полиции поспешил к консьержу.

– Служанка госпожи Кессельбах только что вернулась, не так ли?

– Какая служанка?

– Гертруда, одна из двух сестер.

– Но Гертруда никуда не выходила, сударь, мы не видели, чтобы она выходила.

– И все же кто-то только что вернулся.

– О нет, сударь, мы никому не открывали дверь после… после шести часов вечера.

– Есть ли отсюда другой выход кроме этого?

– Нет. Владение со всех сторон окружают стены, а они высокие…

– Госпожа Кессельбах, – обратился господин Ленорман к своей спутнице, – пройдемте к вашему флигелю.

И все трое направились туда. У госпожи Кессельбах не было ключа, и она позвонила в дверь. Появилась Сюзанна, вторая сестра.

– Гертруда здесь? – спросила госпожа Кессельбах.

– Да, мадам, она у себя в комнате.

– Позовите ее, мадемуазель, – приказал начальник полиции.

Через минуту спустилась Гертруда, приветливая и миловидная в своем белом переднике, украшенном вышивкой. Лицо ее, обрамленное рыжими волосами, в самом деле было довольно красиво.

Господин Ленорман, ничего не говоря, долго смотрел на нее, словно пытался что-то выпытать у этих невинных глаз. Он ни о чем ее не спросил. И через минуту просто сказал:

– Хорошо, мадемуазель, благодарю вас. Ты идешь, Гурель?

Он вышел вместе с инспектором и сразу же, следуя по темным аллеям сада, заявил:

– Это она.