Ярина опёрлась на неё и взобралась на коня позади всадника. От Дня шёл тёплый травяной дух, даром что стояла зима. Конь поскакал к лесу, и там, где он ступал, на белой тропинке подтаивал снег. «Вот бы такого коня во Владыкино, – мельком подумала Ярина. – Сколько провозилась там со снегом в прошлом году. Целый день топила, чтобы дорогу на озеро проложить…»
– Как минуем опушку, помчимся во весь опор, – предупредил День. – Держись крепче.
Ярина снисходительно кивнула. В ступе Обыды они долетали до самого Сердца Леса в считаные мгновенья – никакой лошади с таким не тягаться.
Так Ярина думала, пока медный конь не взял с места – и не оказался в один прыжок у Великого оврага, в вёрстах и вёрстах от знакомой избушки. В сумрачной тишине чащи, посреди сырой метели не было видно ни зги, а конь всё мчал. Кувырнулось и запрыгало внутри, Ярина крепче вцепилась в выскальзывающий из-под пальцев шёлковый кафтан Дня, распахнула глаза и мыслями попыталась замедлить скачку.
– Рано ещё, – услышала она любимую фразу Обыды. Но в устах Дня слова звучали не обидно, не наставительно, а с сочувствием, с горстью восхищения даже: – Надорвёшься ход времени-то останавливать. Юна больно.
– Нисколько, – буркнула Ярина, но коня сдерживать перестала.
Ещё миг – и они оказались на каменистой поляне. Обледенелые валуны громоздились в самом центре, а из их гнезда, несмотря на мороз, взмывала в небо сверкающая струя, и рассыпались, замерзая на лету, капли – будто крохотные самоцветы перебрасывали из руки в руку.
– Вот и он. Светлый родник.
– Вижу, – оскальзываясь на камнях, подходя ближе, негромко откликнулась Ярина.
День говорил что-то ещё про яблони неподалёку, про землянику, но заворожённая Ярина не слушала. Протянула руку, ловя капли, почувствовала, как вода упала на ладонь, а затем ощутила десятки прикосновений сразу: бархат обивки тайного сундучка, молодая трава, колющая кожу. Трещинки на пальцах Обыды и червоточины на осенней груше. Дождь, снег, сжатый в ладони до плотного комка. Пшеничные волосы Корки. Ночная бабочка в руках. Запретные страницы Обыдовой книги. И… и…
– Глубоко не уходи, – донёсся смутно знакомый голос.
Ярина оглянулась, повела головой, будто слепая. Краски расплылись, смазались, и в зимних синевато-серых волнах вспорхнула с плеча малиновка. Всё встало на свои места, лишь ладоням было тепло-тепло, будто согрела их о кружку с горячим кортчалом.
– Набери воды, и поедем обратно, – велел День. – Здесь легко надолго задержаться, да только уйти потом не получится.
– А Тёмный колодец – тоже тут где-то? – хрипло, низко, как со сна, спросила Ярина, подставляя под струю гранёный флакон.
– Неподалёку, – неопределённо ответил День. – Но туда не пойдём, можешь не просить даже. Скоро мой черёд скакать по Лесу, утро и без того затянулось. Да к тому же…
– К тому же никому не следует зараз тёмное и светлое смешивать, – незнакомым смехом засмеялась Ярина. – Знаю. Обыда сто раз говорила. А ещё говорила, что Светлая Вода может по тропинкам памяти увести глубоко-глубоко. А Тёмная научит, как забыть дорогу обратную. Ты, может, не спросишь, а она всё равно научит.
– Вот поэтому поехали-ка домой, – попросил День.
Взбираясь на коня, Ярина заметила: там, где только что стоял молодец, брызнула бледными искрами ало-белая птица.
– Поедем краем Яблоневой рощи. Зажмурься, а то глаза обожжёшь.
– Почему?
ebooksa