– Утонула, – проворчала Обыда, яростно натирая стол. – И Дня чуть за собой не увела. Я его насилу вытащила! Наглотался болотной воды – спасибо, что жив остался. Юсем он раньше круглые сутки по лесу летал, кроме времени, что на коне скакал по красну солнышку. А теперь всё. Не может больше. Садись уже, ешь! Для кого пекла-старалась?
Но гороховые шарики не лезли в горло. Перед глазами стояли красное небо на верхушках ольх, ветер в серебряных серёжках и белые перья, распростёртые по русалочьей чешуе.
– Сварю ему Глоток Надежды, раз так кручинится, – хмуро сказала Обыда. – Да и тебе пора уже посмотреть, как Глоток варится. Иди, поспи. Ночью будем варить. Иди, иди с глаз моих долой! Ишь вздумала, прошлое ворошить!
Ярина выбралась из-за стола, качаясь, добрела до печки. Забилась в угол и закрыла глаза. Вздохнула Обыда, и словно померкло всё в избе.
– А ты не пыталась его расколдовать? Чтобы он снова смог превращаться в лебедя?
– Не так это просто, глазастая. Не так просто.
Миновал день, короткое зимнее солнце зашло, тёмный сырой вечер окутал избу, сочась сквозь мох и брёвна. Миновал день, а Ярина словно продолжила миг назад прерванный разговор. Обыда подхватила, будто и её подтачивало недосказанное с утра.
– Если бы он в ласточку превращался или в синицу, пусть даже и в сокола, – совсем другое дело. Но юсь ведь – птица хрупкая, глубокая, слишком много в ней намешано. Она и доро́га, она и защитница, она и река, она и времена связывает.
– А что с ним случилось? Чем болотная вода так плоха? Она ведь и лечить может, ты сама говорила.
– Не простое болото это, – скупо улыбнулась Обыда, и во тьме блеснули глаза. – На колодце стоит с Мёртвой Водой. Её юсь твой красный и глотнул, вот и умер в нём лебедь. Зато человек цел остался.
– А русалка? Тиньтилинь?
– Тиньтилинь, может, и плавает где-то, а Туливить померла на том болоте. Давай, иди за травами в баню. Возьми еды какой Мунчомурту, а то не пустит ещё в сумерках. Всё, глазастая! – видя, как вскинулась Ярина, резко велела Обыда. – Хватит вопросов!
– Последний. Последний! – жарко попросила Ярина. – Давай я попробую его расколдовать! Вылечить…
– Вылечить больного можно. Не мёртвого.
– Ну не вылечить. Оживить.
Обыда покачала головой.
– Делай что хочешь, глазастая. Своя голова уже на плечах. Не та уже деточка, что моих слов слушалась беспрекословно.
Вечером, когда Ярина вернулась в избу с охапкой душистых трав, Обыда уже сняла скатерть, выставила на стол котёл, запалила под ним Лиловое Пламя. Руки-помощники спрятались за печь; не для них работа – зелья варить.
– Глоток Надежды. Расскажи-ка, что о нём знаешь?
– Имя лучше объяснений, – проронила Ярина, разглядывая лиловые блики по стенам, густые завитки пламени.
ebooksa