Аистов-цвет

ЗВЕЗДА МОЯ…

I

Была на Украине девушка Уля, которую я любил, которую и до сих пор люблю. А история моя с этой девушкой началась году примерно в тысяча девятьсот шестнадцатом. Был я тогда в плену в России.

Стоял наш лагерь в селе Никитовке в Донбассе, недалеко от шахты. А там случилась забастовка. Не идут работать забастовщики, — значит, гонят пленных. Забросали нас камнями рабочие и кричат:

— Не идите работать, жолнеры!

А среди нас всякий народ был: мадьяры, словенцы, румыны, кто хотите.

Вечером приходит к нам директор. Так и так, уговаривает. Почему-то меня облюбовал.

— Как я узнал, ты на всяких языках можешь говорить. Наставляй своих, чтобы не слушали этих горлохватов. Они бунтуют, лодыри. Я наплюю на них, на шахте будут работать пленные, заработок им не помешает.

Директор — рыжий, длинный и противный, как глиста. Фамилия была у него немецкая — Эльнер.

А вечером тихонько приходит к нам в казарму девушка. Красивая такая, глаза — цвет голубой, лицо — розы красные, стройная, как сосенка молодая. Улей зовут.

Тому улыбнется, с тем пошутит и такие беседы заводит:

— Директор — буржуазия, его слушать не надо. Буржуазию надо бить.

— Как это бить? — горячусь. — Я работал в Бельгии у Зингера, он мне работу давал. А кто ее даст бедняку, если не будет буржуазии?

Вот какой я был тогда — темный лес. Так и не вышло ничего у Ули из той первой агитации.

Гонят нас опять работать на шахту — идем, а рабочие нас камнями забрасывают, не пускают.

Подстерегла меня Уля, когда один шел, и словно смеется надо мной:

— И парень ведь ты красивый, как сокол с Карпат. Говорят, что и на всяких языках можешь говорить. А затуманенный. На, бери эту книжечку, прочитай, может, прояснеешь.

— Что правда, то правда, — отвечаю ей. — По-всякому могу разговаривать, потому как на заработки везде ходил и разным языкам научился. Только ни по-своему, ни по-чужому читать не могу, нигде я, ласточка моя, не учился.

— Эх ты, Европа, культурная темнота! — усмехнулась Уля, а потом погрустнела, вздохнула и этой своей грустью и вздохом сердце мне зацепила.

Вот уже мы с нею и погулять вместе пошли — раз и другой. Я хочу поцеловать Улю, а она мне: