Серафина. Звала утром, а нынче – полдень.
Отец де Лео. Я крестил младенца – внука нашего мэра.
Серафина. Еще бы. Мэр – фигура, а кто Серафина?
Отец де Лео. Ты не приходишь на исповедь.
Серафина (возвращаясь к крыльцу). Не прихожу. Не хожу. Не… о… о… (Прыгает на одной ноге.)
Отец де Лео. Наступила на что-нибудь?
Серафина (опускаясь на ступеньки). Нет, нет, нет. Ни на что я не наступила.
Отец де Лео. Пойдем в дом, промоем ногу. (Она поднимается, ковыляет к дому.) Будешь ходить босая – занесешь инфекцию.
Серафина. Отстань.
На насыпь выбегает маленький мальчик с красным змеем и машет им в воздухе, как сигнальщик флажком, передающий сигнал на большое расстояние. Серафина прикрывает ладонью глаза, чтобы следить за змеем, а затем, будто его движения поведали ей что-то ужасное, издает сдавленный крик и бросается к крыльцу. Прислоняется к столбу, несколько раз проводит рукой по волосам.
Отец де Лео с некоторой робостью приближается к ней.
Отец де Лео. Серафина?
Серафина. Ну, что еще?
Отец де Лео. Я хочу пить, а ну-ка иди и вынеси мне воды!
Серафина. Входите и берите. Кран в доме.
Отец де Лео. А почему ты не можешь зайти в дом?
Серафина. Он покрыт жестью. Нечем дышать.
Отец де Лео. Там есть чем дышать.
Серафина. Нет, нечем. Жесть раскалилась, и я…
Стрега крадется сквозь камыши, притворяясь, что ищет заблудившегося цыпленка.