Трамвай «Желание» (сборник)

Альваро. Конечно.

Серафина. Не знаю, почему я вам все рассказала. Но мне понравилось, как вы сказали – «тела разлагаются, а пепел всегда такой же». Чистый, незапятнанный. А ведь есть люди, которые хотят все испачкать. Сегодня двое таких вот были здесь в доме и сказали мне страшную ложь. Чудовищную. Поверь я, что это правда, – я бы урну разбила, а пепел вытряхнула. (Внезапно бросает стакан на пол.) Разбила! Разбила! Вот так!

Альваро. Баронесса…

Серафина метлой убирает осколки стекла.

Серафина. Взяла бы метлу, – и как мусор, через черный ход.

Альваро (потрясен ее страстностью, с некоторым почтением). Что же они вам сказали?

Серафина. Нет, нет, нет. Не надо говорить об этом. (Бросает метлу.) Я хочу забыть, забыть, все. Это – ложь, обман. Подлый обман, подлый, как сердца этих сук!

Альваро. Правильно. Я бы тоже забыл все, что причиняет горе.

Серафина. Память о любви не причиняет горя. Горе приходит, когда поверишь в ложь, что оскверняет ее. Я в ложь не верю. Пепел чист. И память о розе в моем сердце тоже чиста. Ваш бокал пуст.

Альваро. И ваш тоже. (Они наполняют стаканы: он ходит по комнате, оглядывается. Всякий раз, когда поднимает какой-нибудь предмет, чтобы осмотреть, она мягко берет его из рук и оглядывает сама с неожиданным для себя интересом.) А у вас тут уютное гнездышко.

Серафина. Ну что вы, все так скромно. А у вас хорошо дома?

Альваро. У меня трое на руках.

Серафина. Кто?

Альваро (считая по пальцам). Во-первых, сестра, старая дева, во-вторых, слабоумная бабушка и, в-третьих, выпивоха-папаша, с которым даже чертям неохота связываться, чтобы в ад отволочь. В карты играет с утра до вечера и с вечера до утра. И все под пиво.

Серафина. Любит пиво?

Альваро. Обожает. И еще – лотерею. А с весны сестра все болеет. С головой у нее что-то неладно. Пришлось слабоумной бабке передать хозяйство. Так эта милая старушка не платит по счетам бакалейщику – всё лотерейные билеты покупает, пока есть деньги. У нее, говорит, есть система. Результатов что-то не видно. А счет у бакалейщика все растет: выше, выше, выше – так высоко, что и не увидишь. И сегодня как раз в получку всё удержали – для бакалейщика. Такие дела. Вот так и живу. (Попугай кричит. Альваро подходит к клетке.) Здравствуй, попка дурак.

Серафина. Это – она.

Альваро. Откуда вы знаете? Разве видно – одни перья. (Протягивает палец в клетку, попугай клюет его.) Ой!

Серафина (переживая вместе с ним). Ой! (Альваро кладет палец в рот. Серафина делает то же самое. Он идет к телефону.) Я говорила, осторожнее. Куда это? Доктору?

Альваро. Нет. Хозяину в Билокси, объяснить, почему я опоздал.