Глиш не шевелится – добыча чувствует себя жертвой хищника.
На корабле не спрятаться.
Тишина зависает надолго. Наконец я вижу Брика, он возвращается не один. Даже на расстоянии вижу рядом с ним гигантскую креветку-призрак. Так и назовём: Креветка. Он подходит ближе, и я замечаю испещрённый морщинами лоб от постоянно хмурого вида.
Брик тормозит рядом с Нилой, а Креветка идёт к Глиш. Один из мужчин закрывает глаза. Креветка берёт Глиш под локоток.
Она не двигается с места.
– Ради Коллектива, – спокойно говорит она и без малейшего сопротивления уходит с ним, а он всё так же держит её под руку. Они входят в лифт и через мгновение исчезают из виду в тёмной металлической трубе.
Я отворачиваюсь. Слова на потолке мигают быстрее. Или мне кажется.
«Единодушие. Товарищество».
– Для Коллектива, – говорит Рыба-молот.
– Для Коллектива, – повторяют остальные.
Войны нет. Голода тоже. Но какой ценой?
Побег отсюда кажется всё более насущной и неотложной задачей.
Я иду через зал к конвейеру, изготавливающему пищу. Коробки с продукцией для следующего приёма аккуратно сложены у стены.
И в отличие от склада не нужно взламывать замок.
Глиш уводят, и это отвлечение мне на руку. Я открываю сумку и прислоняюсь к стене рядом со сложенными запасами биохлеба.
Осмотревшись и удостоверившись, что поблизости никого, я протягиваю руку, беру коробку и хочу положить её в сумку.
– Зетты! – зовёт Брик. – Пора уходить.
Воздух наполняется людскими голосами. Люди возбуждённо оглядываются, показывая на Пушинку и Рыжего. Ещё мгновение, и меня засекут. Я смотрю в сторону и кладу коробку в сумку.
На меня смотрит Вокси.
На этот раз застывший олень – это я.