Живот сводит от страха.
«Так не должно быть. Лита, зачем ты меняешь истории?»
Она смеётся.
«Это не я, а ты».
Она кивает на кролика.
«Но если ты рискнешь довериться истории, глядишь, и найдёшь океан, который надо переплыть».
Кролик прыгает дальше к горам, моя черепашка Торопыжка бредёт к дереву, к дыре, вырытой между корнями. Кругом тихо и спокойно. Торопыжка уже там.
«Вернись», – зову я.
Но он ползёт в норку между корнями и исчезает.
«Лита», – поворачиваясь, зову я, но её тоже нет.
Я ищу глазами кролика.
Крохотная точка на краю пустыни исчезает вместе с горами.
В пустыне я одна. Дерево исчезло. Просто ровный слой земли. Ветер не нашёптывает о Лите… или о её истории.
Я испугана и растеряна. Свой шанс я упустила.
Земля трясётся. Пыль поднимается в воздух, как вокруг Кетцалькоатля.
– Лита! Вернись! – зову я, садясь в ячейке.
Даже проснувшейся, мне кажется, что я совершила большую ошибку и мне больше не подвернётся возможность последовать за кроликом. В ячейке наверху тихо храпит Рыжий. Я проснулась, и сон кажется таким глупым.
– Это просто сон, – шепчу я, глядя на потолок ячейки.
В комнате что-то щёлкает. Я сажусь и вижу, как закрывается дверь.
Глава двадцатая