Зомбосвят

— Плова, — с доброй улыбкой вождя людоедского племени повторил Цент. — Тебе потребуется юный барашек, вскормленный сочными травами кавказский высокогорий, нежнейший рис, собранный трудолюбивыми руками азиатский крестьян, а так же лавровый лист, соль-перец, и что туда еще кладется — я всего рецепта не знаю. В общем, вынь да положь.

Емеля растерялся. Он не мог взять в толк, шутит ли его новый знакомый, или говорит всерьез. Вряд ли всерьез — ну где он ему возьмет барана? Да и риса ныне днем с огнем не сыщешь — все крупы, что оставались на полках магазинов и в складах, давно были пожраны крысами или пришли в негодность самостоятельно.

— Вы шутите? — с робкой улыбкой спросил Емеля.

— Нет, — ответил ему Цент. — Когда я пошучу, тебе будет смешно. А сейчас тебе смешно?

Емеле было до того не смешно, что хотелось рыдать.

— Я жду свой плов, — сухо проинформировал его Цент. — И на твоем месте я бы не заставлял меня ждать слишком долго. Возможны трагические последствия.

— Но как же я… Но где же….

Емеля беспомощно вертел головой, не понимая, что происходит. На его плечи взвалили невыполнимый квест. Слыхано ли дело, скрафтить высококлассный плов, не имея ни одного ингредиента. Ну, кроме, может быть, соли. Но Емеля понимал, что из одной соли плова не сваришь.

Он с гаснущей надеждой взглянул на щуплого мужчинку, ища в его лице поддержку и опору, но тот быстро отвернулся и стал смотреть в другую сторону. Емеля понял — здесь ему союзников не найти.

— Эй, Машка, — прокричал Цент девушке. — Собирай дрова. Владик. Ты чего расселся, как в театре? Тоже палки собирай. Сейчас пловом закинемся. Друг Емельян голову дал на отсечение, что через час вынет да положит казан отменного плова.

— Я такого не говорил! — встрепенулся тот. — Послушайте, я не смогу приготовить….

Тут он встретился взглядом с Центом, и у Емели отнялся язык и еще ряд органов.

— Не понял! — пророкотал тот, буравя жертву очами, полными гнева. — Это что за дела? Пацан сказал — пацан сделал! А за базар положено ответ держать.

— Но я еще ничего не сказал, — рискнул напомнить Емеля.

— Да на тебя всем наплевать. Ты не пацан, а лох позорный. Пацан здесь я. И я сказал — вынь да положь мне плова казан, мать твою так!

— Но как же я его приготовлю? — разрыдался Емеля.

— Почем мне знать? — пожал плечами Цент. — Лох здесь ты. Вот и выкручивайся. Мое дело приказать.

— А что будет, если я не смогу? — пискнул Емеля, хотя мог бы и не спрашивать. Он и сам догадывался — ему не поздоровится. Возможно, последуют новые пытки и издевательства.

Но как же сильно он недооценил нового знакомого.

— Что будет? — спросил Цент, да так, словно бы ответ представлялся ему очевидным. — Ну, раз ты не сможешь, придется мне самому встать за плиту. Приготовлю плов, или что получится. На кухне у меня всегда рандом. Но это все же лучше, чем у Анфисы, дуры покойной. Вот та в плане готовки была сама стабильность — что ни блюдо, то параша. От ее кушаний помоечные коты и собаки нос воротили, потому как хоть и бессловесные твари, а тоже жить хотят.