Дневник Константина

22
18
20
22
24
26
28
30

Надев обычную рубашку, брюки и пару самой, на его взгляд, удобной обуви для прогулок по рынку, он сунул в карман компас и вышел из комнаты, лишь искоса бросив взгляд на копье, стоявшее в углу, зажатое стеной и книжным шкафом. Дверь захлопнулась в унисон с входной из которой только что выбежала Сагитта, опаздывающая на занятия. Прекрасная девочка, пытающаяся казаться взрослой, будучи еще слишком маленькой, чтобы на самом деле ей быть. С чем уж точно было сложно ошибиться, так это с тем фактом, что она маг. Неестественный, в ее случае розовый, цвет волос четко давал понять о ее принадлежности к магическому роду. Сама она мечтает быть алхимиком и активно старается ради достижения своей цели. Алхимики очень важны в наше время, когда скрещивание природы стало доступным. Она предпочла путь алхимика-целителя и ее успехи действительно неоспоримы. Не так давно она смогла вырастить свой первый цветок! Белые платья самых разных форм, которые она носила, хорошо отражали чистоту ее души и сердца. Пожалуй, какое бы мнение не сложилось от первой встречи с ней, оно вряд ли будет так далеко от правды.

Арата улыбнулся поняв, как сильно ей достанется от Иит. «Снова вечером будет жаловаться», — подумал он, захлопывая за собой дверь.

Улица была полна людей. Рабочие и простые жители готовились к следующему сезону. Часть из них разгружала серные свечи, другая, наоборот, пересчитывала запасы с шахт для дальнейшей отправки. Листья уже начали таять, покрывая деревья защитным слоем, готовясь к спячке.

Арата протискивался через людей, которые беспощадно заполонили весь рынок. Сегодня их было, пожалуй, даже больше чем обычно. Глазами бегая по вывескам, он так же следил за ногами, стараясь ни на кого не наступить. Наконец обнаружив ту самую деревянную надпись: «Ателье Ленс», вырезанное вручную курсивными буквами, он смог пробиться к двери и войти.

Большое помещение исполнено в красно-белых тонах, что было характерно для подобных мест. Большое количество шкафов с заготовленной тканью и вешалок с завершенными вариантами одежды. В углу была стойка с различными побрякушками, предназначение которых Арате было неизвестно, разве что только игла была ему знакома. По ту сторону висела ширма, за которой, по-видимому, скрывался проход. Арата подошел к стойке и тихонько щелкнул пальцем по кристаллу, подвешенному за нить к подставке из двух металлических трубочек. Водоросль в основании среагировала, и конструкция издала приятный стекольный звук. Послышались шаги. «Да-да?» — произнес чуть хрипящий, но все еще приятный мужской голос. Из-за ширмы показался старик, который, однако, был одет как щеголь. Естественно! Как можно заведовать целым ателье и выглядеть при этом как-нибудь нелепо?

— Ох! Арата, мальчик мой, привет! — увидев Арату, старик мигом обогнул стойку и принялся с ним обниматься.

— Валс, не стоит таких любезностей, — сказал Арата, но все же обнял старика в ответ.

— Твой заказ уже готов. И куда же ты собрался идти в таком-то костюмчике?

Они оба направились к одному из шкафов.

— У приятеля свадьба, вы же знаете, как важно выглядеть прилично.

— О да! Внешний вид гостей так же важен, как и самих влюбленных! Уже на входе зоркий глаз сшитовщика может понять, кто кем является и как вероятно все может закончиться.

Он вытянул из шкафа стойку, на которой висел синий узорчатый костюм со стеклянной полупрозрачной брошкой на воротнике. Она напоминала какой-то цветок.

— Прошу, все в лучшем виде!

— Вы даже брошь починили! — удивился Арата.

— Пришлось повозиться, но мой друг из мастерской все же сумел ее спасти. Если захочешь его поблагодарить — заходи на четвертую торговую, там такой домик небольшой и скамейка красивая. И захвати с собой пирог из дули, он его обожает! — задорно сказал Валс.

— Конечно, обязательно к нему зайду. Сколько я вам должен? — сказал Арата снимая с пояса мешочек с венками.

— Ничего не надо, — остановил его Валс и прикрыл мешок рукой.

— Что? Нет, я не могу не заплатить!

— Шинка… Ты спас мою внучку, это достаточная плата.

Тот похлопал его по плечу и снова пододвинул костюм. Арата чуть скривился, уж сильно он не любил, когда его фамилию используют в качестве обращения.