Ну ничего, осталась ещё неделька, а потом – целых три месяца долгожданной свободы. «Ещё это дурацкое сочинение по испанскому задали на завтра», – раздражённо подумал мальчишка, шагая по чёрным, похожим на татуировки полосам на линолеуме, оставленным каблуками многочисленных ботинок. Ну это уж пускай Очкарик за него пишет, а то тот что-то совсем расслабился в последнее время…
Он шагнул в пованивающую хлоркой уборную, подошёл к треснувшему окну, на стекле которого виднелось нарисованное зелёным маркером полустёртое изображение толстого пениса с двумя волосатыми яйцами и подписью «физрук казёл», и пошарил за батареей, ловко вытаскивая припрятанную внизу около самой стены мятую сигаретную пачку.
Воровато оглянувшись, мальчик щёлкнул вытянутой из кармана форменного малинового пиджака зажигалкой и торопливо закурил, стряхивая пепел в пожелтевшую раковину, в которую из неплотно завёрнутого крана с мерным стуком капала вода. Потом посмотрел на своё отражение в мутном зеркале и поморщился, проводя ладонью по тёмному ёжику коротко стриженых волос на лопоухой голове. Чёртов дресскод, введённый год назад, жутко действовал ему на нервы. Под бесформенными рукавами пиджака было совершенно не видно отлично натренированных за последние месяцы бицепсов, хоть вовсе не ходи в качалку. Да ещё и жарко, как в бане…
– А ты вроде бы крутой, да, Сергей? – вдруг раздался глуховатый гортанный голос из темноты за самой дальней туалетной кабинкой, в белой перегородке которой виднелась пробитая кем-то с кулака тёмная дыра.
Парень дёрнулся. Он готов был поклясться, что секунду назад уборная была совершенно пуста. Сергей медленно поднял голову и открыл рот, чтобы что-то сказать, но вместо слов из его горла внезапно вырвалось глухое невнятное кваканье.
Прямо ему в глаза через зеркало глядела какая-то… жуткая, покрытая мелкой серебристо-серой чешуёй тварь с вертикальными зрачками. Дверь за спиной с грохотом захлопнулась, словно от порыва внезапного ветра, и мальчишка отчётливо услышал, как в ней звонко щёлкает замок.
– А-э-э… – оцепенело промычал он, не решаясь повернуть голову. Выпавшая изо рта сигарета свалилась в раковину и с шипением потухла. – Т-т-ты… кто?
– Думаю, ты можешь называть меня Аспидом, – обладатель голоса сделал шаг в сторону, внезапно оказываясь прямо у него за спиной. – А можешь просто считать, что я твоя совесть…
Парнишка поспешно зажмурился, с силой потряс головой и только после этого медленно обернулся, снова осторожно приоткрывая глаза.
Тварь никуда не делась.
Больше всего она была похожа на стоящую на задних лапах игуану или, может быть, на ящера с вытянутой мордой и заострёнными ушами; на груди у твари виднелся едва заметный тонкий узор из тёмных поперечных полосок.
– Я же видел, как перед тобой все лебезят в этой твоей школе, – вкрадчиво произнесло существо, делая ещё один шаг вперёд. Сергей в панике отшатнулся, прижимаясь спиной к мокрой раковине. – И тебе это всё очень нравится, правда?
Двуногая гадина потянулась к его плечу гибкой мускулистой лапой, выпуская из узловатых пальцев с коротенькими перепонками острые, загнутые, словно рыболовные крючки, когти.
– По… мо… помоги-и-ите!!!
Сергей проворно сорвался с места и опрометью бросился к двери, но по щиколоткам тут же болезненно хлестанула какая-то зелёная, похожая на змею извивающаяся лиана, блеснувшая тусклым искристым светом. Мальчишка как подрубленный упал на покрытый сероватым налётом кафельный пол, расшибив локти, но тут же резво вскочил на четвереньки, прытко подполз к двери и стал судорожно дёргать холодную металлическую ручку.
Ручка не поддавалась.
– И куда же это ты собрался, интересно? – жуткое существо приоткрыло широкую пасть, вновь приближаясь, и обнажило в подобии улыбки два ряда мелких острых зубов.
Парень завизжал как резаный поросёнок, изо всех сил колотя кулаками по двери. Чудовище легонько хлопнуло в когтистые ладони, и его вопли внезапно превратились в какое-то хриплое карканье, потом в сип, а потом голос и вовсе пропал, как будто рот заткнули подушкой.
– Нам ведь ни к чему весь этот шум, правда? – спросил ящер, подходя ещё ближе и присаживаясь около Сергея на корточки.
Тот в ужасе сжался в комок, обливаясь ледяным потом и слабо икая. Рассматривающие его нечеловеческие глаза с подвижными разделёнными веками слегка прищурились.
ebooksa