Верене больше совсем не хотелось спать – сон исчез, словно пугливая ночная птица, согнанная неосторожным охотником. Вот сейчас можно было так отчётливо представить себе, будто она совсем-совсем одна на этой земле и только перед ней сейчас совершается чудо рассвета. Раскинувшийся вокруг огромный город ещё спал… нет, он, конечно, только притворялся спящим. Тишина уходящей ночи смешивалась с ровным гулом машин, слышимым с близкого шоссе, с еле слышным тревожным перестуком колёс на железнодорожных путях, с гомоном проснувшихся птиц, далеко разносимым порывами ветра в безбрежном океане прозрачного весеннего воздуха.
Валяющийся рядом с Вереной на подоконнике телефон внезапно зажужжал, заставив девушку вздрогнуть. Господи, ну вот кому она могла понадобиться в такую рань?
«Твой гороскоп на сегодня. Для некоторых Весов начало дня обещает интересные встречи. Очень разные люди могут обнаружить, что у них много общего. Во второй половине дня астрологи рекомендуют не рисковать, особенно если дело касается чего-то важного. Поступки, совершённые под влиянием эмоций, могут привести тебя к неприятным последствиям».
«Можно подумать, поступки, совершённые под влиянием эмоций, кого-нибудь когда-нибудь приводили к приятным последствиям», – фыркнула про себя Верена. С какой стати «филинг-фри» вообще шлёт ей эту дурь? Вроде ни на какие рассылки она не подписывалась… «По крайней мере, сознательно», – мысленно добавила девушка, автоматически начиная листать новостную ленту.
«…сделать Европу климатически нейтральной уже в ближайшие пятьдесят лет. В поддержку нового законопроекта выступили…»
«…в результате серии террористических актов, организованных неизвестными на юго-востоке Канады, четырнадцать человек погибло, шестеро пропали без вести. Ведутся поисковые операции, преступников пока не удалось…»
«…четвертьфинал чемпионата Европы по футболу, который пройдёт сегодня вечером на стадионе «Стад де Франс». Мы поговорили с экспертами и выяснили, какие команды могут выйти…»
Точно, сегодня же игра…
Нет, хватит. Верена отшвырнула телефон на кровать. В конце концов, всем этим можно заняться и днём. Днём вообще всё будет иначе, днём опять всё будет как всегда, но утро должно оставаться утром – чистым листом бумаги, незапятнанным ничем повседневным. Магическим временем, когда ничего ещё не решено, не приобретено и не потеряно. Недолгими минутками, которые, сродни тонкой паутинке, связывают реальный мир с каким-то иным миром, полным грёз и теней, и можно разглядеть отблеск этого другого мира там, где привык видеть лишь обыденную жизнь… …вот только можно ли было её жизнь теперь вообще назвать обыденной?
Девушка глубоко вдохнула едва заметно пахнущий гарью сыроватый воздух и скрестила на груди запястья, на которых ещё можно было разглядеть два сделавшихся почти невидимыми шрамика-полоски. Закрыла глаза, пережидая горячую сладкую дрожь, бегущую от кистей и солнечного сплетения к позвоночнику. Дрожь постепенно заполнила всё тело до самой макушки, окутывая его волшебной, упоительной лёгкостью; молочная белизна окружающего пространства еле слышно тоненько зазвенела тысячами хрустальных колокольчиков.
Верена медленно раскинула в стороны руки, перекинула обе ноги через подоконник и плавно соскользнула вниз.
Воздух мягко подхватил её, раскачивая будто бы на невидимых качелях. В расправленных серебристых крыльях загудел тёплый ветер, пробуждающий в сознании вереницу смутных, неотчётливых образов, сплетённых из воспоминаний далёкого детства и каких-то несвязных мечтаний – завораживающих, зовущих, манящих за собой. Это было бы сложно выразить словами или объяснить кому-то, кто сам хоть раз не ощущал подобное, – отсутствие мыслей, по крайней мере тех, которые были связаны с повседневными делами и тревогами, чувство невероятной свободы, наполнявшее душу слабым сиянием непонятной и странной радости…
Верена закружилась в воздухе, вихрем проносясь над плоскими, похожими на выстроенные в ряд спичечные коробки, прямоугольничками знакомых блочных домов, над лимонно-жёлтыми зарослями цветущей акации, растущей вдоль шоссе, над самыми макушками вишнёвых деревьев в ближайшем парке, земля под которыми ещё была укрыта лёгкой туманной дымкой цвета слоновой кости – лепестки маленьких душистых цветков вспорхнули с ветвей широкой алой вуалью под взмахами серебряных крыльев.
А потом она молнией сорвалась вверх и метнулась в самую глубину мерцающего, как розовый сердолик, утреннего поднебесья, проскользнула между редкими тёмными облаками, отбрасывающими голубоватые тени на тёмно-зелёные квадратики полей и на далёкие сверкающие зеркала маленьких озёр между ними, окунулась в ласковые волны бархатистого жемчужного ветра, и эти волны стремительно понесли её всё дальше, к пронизанному лучистым сапфировым светом горизонту…
«Сегодня у меня обязательно будет хороший день», – подумала Верена.
Покидая Цитадель, Кейр, естественно, поленился проверить по Сфере, в каких сутках он сейчас находится, и теперь, вынырнув из-под укрывающей город пелены туч, обнаружил, что здесь не было ещё даже полудня.
Раскинувшееся под ним залитое пасмурным светом пространство было белым-белым, с редкими пятнами зелени и множеством круглых площадей, от которых расходились в разные стороны лучи многочисленных улиц. Посреди стальной саблей разделяющей город надвое широкой реки со множеством каменных мостов виднелись два вытянутых острова, на одном из которых возвышался огромный собор с острым шпилем и двумя высокими прямоугольными башнями.
До вечера было ещё очень далеко, поэтому Кейр с чистой совестью отпустил Вельза изучать содержимое ближайших помоек, а сам плавно спикировал вниз, опустился на землю посреди одной из примеченных им с высоты узких и извилистых, вымощенных плоскими каменными плитками безлюдных улочек, и скрестил кулаки на груди, отпуская зверя.
Вокруг было свежо, совсем недавно явно прошёл дождь: в блестящей поверхности покрывающих мостовую луж отражались размытые края низко висящих тучек, на уходящей в землю тонкой водосточной трубе, аккуратно выкрашенной бледной бежевой краской, блестели похожие на крошечных серебристых жучков капельки воды.
Парень с любопытством огляделся. Всё вокруг было очень… наверное, это называется «импозантным», решил Кейр. Каменные здания с распахнутыми белыми деревянными створками-ставенками на каждом окне, квадратные стеклянные фонари над дворовыми арками, как на иллюстрациях из детских книжек, аккуратно подстриженные деревья, окружённые низенькими ажурными ограждениями. Здесь вообще было необыкновенно много чего-то ажурного: многочисленные балкончики и огромное количество фигурных решёточек под окнами, резные узоры на тяжёлых двустворчатых деревянных дверях, даже тиснение на канализационных люках…
ebooksa