Следующим докладчиком был министр обороны Каспер Уайнбергер. И внешне, и по результатам работы он всегда был образцовым чиновником. Почти всю карьеру проработал в Министерстве финансов, прославившись там своей скупостью и беспощадным обрезанием бюджетов всего и вся. Но заняв кресло министра обороны, он, наоборот, добился беспрецедентного, почти двукратного увеличения бюджета Пентагона. Рейган ценил этого целеустремленного, исполнительного человека еще и за то, что тот, как и он сам, всей душой ненавидел коммунизм как явление. Советская пресса описывала Уайнбергера как исчадие ада, хотя на самом деле в жизни он всегда был абсолютно спокоен и даже несколько флегматичен.
— По данным наших агентов в Москве, программа Стратегической оборонной инициативы, или звездных войн, вызвала там шок, переходящий в смертельный страх. Высшие военачальники, вплоть до генсека, ночами просыпаются в холодном поту, представляя, как американские спутники сбивают лазерами все русские ядерные ракеты сразу же после их пуска. Мы сами еще до конца не знаем, насколько эффективным может быть данное оружие. Пока энергии в космосе для таких мощных лазеров у нас нет. Но наука на глазах творит чудеса. И главное, что Советы точно не знают, где мы находимся, и воспринимают СОИ как неотвратимость, понимая также, что у них самих точно не хватит денег и технологий для аналогичной программы. Они безнадежно отстают от нас и бесятся от бессилия.
Збигнев Бжезинский, советник по международной политике, с почти змеиным лицом доложил о ситуации в его некогда родной Польше. Там просоветский диктатор Ярузельский на штыках армии и полиции с огромным трудом удерживал свою власть только благодаря всесторонней помощи Москвы. Почти все население поддерживало движение «Солидарность». Рейган лично почти ежедневно следил за развитием ситуации.
— Польша станет первой огромной брешью в падающем коммунизме. Я чувствую, что само Провидение отводит ей такую важную роль. Мы продолжим ей помогать всеми средствами — от финансирования сопротивления до патрулирования ее границ со стороны Северного моря нашими истребителями. Если Советы поведут в Польшу танки, чтобы давить ими людей, мы узнаем об этом сразу и найдем способ остановить их. Мы защитим поляков, даю слово.
По итогам этого исторического совещания был принят план NSDD, текст которого строго засекречен до сих пор. Тем не менее его основная суть никогда не скрывалась — это был план всесторонней борьбы против всемирного коммунизма. Впервые за десятилетия колосс зашатался, и теперь надо было его лишь сильно толкнуть извне. Для этого была нужна Саудовская Аравия.
Каждый выезд за границу саудовских монархов в глазах остального мира был чем-то вроде эталона показной роскоши. Разумеется, визит не отказывавшего себе никогда и ни в чем короля Фахда в столь любимую им Америку не был исключением. Его делегация заняла все номера самого дорогого отеля Вашингтона, но даже их не хватило. Причем эти номера специально перед визитом короля были переделаны, их дополнили дорогими предметами обстановки, иногда музейного качества, чтобы лучше соответствовать вкусам саудовских принцев и министров. Прибыв в Вашингтон, король Саудовской Аравии в тот же вечер дал великолепный обед на шестьсот персон, куда были приглашены не только все представители политической элиты США, но и руководители крупных корпораций, а также известные журналисты. Меню приема состояло из нескольких сотен блюд, были приглашены известные шеф-повары из столицы французской кухни — Лиона, и это меню не разочаровало ни одного даже самого придирчивого гурмана.
Рональд Рейган, будучи превосходным актером и любивший «на своем поле» играть роль радушного хозяина, обычно избегал тактики давления на собеседника во время переговоров. Эту неблагодарную работу брали на себя его министры во время встреч со своими визави, проходивших параллельно. Тем более что монарх Саудовской Аравии уже явно принял решение пойти навстречу американским геополитическим интересам и лишь как мудрый восточный человек собирался выторговать себе за это наилучшие условия.
Король знал, что рядом с границей его страны, на юге Аравийского полуострова, в Йемене, прямо сейчас вовсю проходили подготовку боевики, планировавшие свергнуть династию Саудов с престола. Король знал, что иранские военные самолеты уже получили приказ аятоллы бомбить саудовские нефтяные танкеры в Персидском заливе. И йеменцев, и иранцев могли остановить только Штаты. Он также знал о том, что единственный шанс моджахедов выстоять в Афганистане под напором намного превосходящей Советской армии в том, чтобы как можно скорее получить новейшее американское чудо-оружие — переносной зенитный комплекс «Стингер». Из этой небольшой трубы, весом всего в несколько килограммов, мог стрелять любой, даже необученный человек, и все равно ракеты с уникальной системой самонаведения с убийственной точностью поражали самолеты и вертолеты противника. Король Фахд также отдавал себе отчет в том, что накопленные суверенными саудовскими фондами миллиарды нефтедолларов надо было не хранить в кубышке, где их бы постепенно «съела» растущая инфляция, а инвестировать в компании растущей американской экономики, обещающие высокие барыши, для чего было необходимо срочное снятие барьеров, ограничивающих приток арабских денег.
Саудовский монарх совершенно открыто, почти с детской непосредственностью озвучил Рейгану все свои желания (или требования), в конце концов добившись радушной улыбки хозяина и согласия, хоть и с серьезными оговорками, по всем пунктам. Эта была одна из тех сделок, после которых обе стороны чувствуют себя бесспорными победителями.
Разумеется, рост нефтедобычи в Саудовской Аравии произошел не сразу — ведь монарху нужно было еще и сохранить свое лицо перед всем, и особенно арабским, миром. Прошло почти полгода с тех пор, как в августе 1985-го, когда новый и относительно молодой советский лидер Михаил Горбачев заявил на весь мир о политике перестройки и модернизации страны, Советский Союз получил невосполнимый в той ситуации «удар в спину». В течение всего трех месяцев Саудовская Аравия «внезапно» нарастила объем добычи своей нефти в пять раз, после чего цены на нее рухнули с тридцати пяти до двенадцати долларов за баррель. Многолетний приток нефтедолларов в социалистические страны почти иссяк, и деградация их экономик приняла, как показало будущее, уже необратимый характер. Афганские моджахеды получили первые «Стингеры» через год. Советские войска стали терять так много авиации, что им пришлось отказаться от контроля над всеми горными районами страны, а еще через три года — бесславно уйти из Афганистана. В том же 1989 году рухнула Берлинская стена. Не только в Польше, как планировали в ЦРУ, но и во всех остальных странах Восточной Европы коммунистические режимы сошли со сцены бескровно и в одночасье. В 1991 году произошел и распад самого СССР. Замок на песке, возможно самый грандиозный в истории, рассыпался словно карточный домик.
На карте мира теперь не осталось буквально ни одного важного места, которое осталось бы вне контроля со стороны американской финансовой элиты. Власть Федеральной резервной системы и ее сателлитов впервые в истории стала поистине всемирной и абсолютно ничем не ограниченной.
Наступила новая эра человечества.
Глава 16
Длинная вьющаяся лента
Агенты, сопровождавшие Джека в аэропорт Шарля де Голля, старались держаться дружелюбно — в автомобиле предложили ему баночку кока-колы, а также вручили билет бизнес-класса в Вашингтон. Но до самой посадки они не отходили от него ни на шаг. По прилете в столицу они втроем быстро прошли таможню через отдельное помещение, миновав бесконечную очередь к окошкам, а затем проводили Джека в оплаченный номер отеля «Хилтон». Оттуда он позвонил своему отцу, надеясь, что тот приедет повидаться с ним, но отец оказался в командировке. Тревожное чувство одиночества снедало Джека весь вечер.
Утром та же служебная машина доставила Джека на встречу, из-за которой он и оказался в Вашингтоне. Дорога была относительно недолгой — офис интересовавшейся им организации хоть и располагался в соседнем штате, но, как и все важные правительственные органы, находился в пределах доступности от столицы: километров сорок езды на север, недалеко от Балтимора. Балтимор в детстве был одним из самых любимых мест Джека, вызывавшим всякий раз радостные, положительные эмоции — он не раз проводил здесь отличные выходные с родителями. Помимо делового центра с небоскребами вся историческая часть города, казалось, до сих пор жила в XIX-м веке: со старинной набережной с сохранившимися здесь парусными и паровыми кораблями, ковбойскими салунами и особенной романтичной атмосферой. Но до старого центра Балтимора в этот раз они не доехали, свернув с хайвэя в его пригород Форд Мид, который выглядел скучно — с однотипными, невысокими домами, множеством парковок и вывесок дешевых заведений быстрого питания. Однако над всей этой серостью возвышалось огромное здание, производящее на редкость зловещее впечатление.
Центральный офис Агентства национальной безопасности был тяжеловесным многоэтажным сооружением из черного непрозрачного стекла, с широким прямоугольным фасадом. Людям с развитым воображением он казался похожим на замок злого волшебника. Правда, в сказках такие замки обычно находятся на вершине голой, неприступной скалы, окруженной непроходимым лесом, а этот офис возвышался над центром обычного городка. Нельзя сказать, что первое впечатление об этом учреждении обманчиво — напротив, оно было весьма близким к истине. Во всей системе государственных органов США не было ни одного ведомства, которое могло бы сравниться с АНБ по уровню окружающей его тотальной секретности. Даже такие всемирно известные организации, как ЦРУ, ФБР или НАСА, все-таки были до некоторой степени открытыми, с понятными обществу целями, законными методами и инструментами достижения этих целей, а также с правом доступа для всех желающих к рассекреченной части их архивов.
Ничего подобного нельзя было сказать об АНБ. Его аббревиатура (NSA — National Security Agency) также почти всерьез расшифровывалась как Never Say Anything (Никогда ничего не говори) и даже No Such Agency (Нет такого агентства). Не только открыто обсуждать в обществе, но даже и просто произносить вслух его название в Америке было попросту не принято. АНБ традиционно являлось не только самым законспирированным, но также и наиболее щедро финансируемым органом национальной безопасности — лишь открытая, утверждаемая конгрессом часть его бюджета составляла десять миллиардов в год, больше, чем бюджеты ЦРУ и ФБР, но поговаривали, что эта сумма — лишь верхушка айсберга. Количество сотрудников ведомства всегда держалось в тайне. Известно лишь, что оно измеряется десятками тысяч агентов, дислоцированных во множестве точек Америки и мира. По закону им было запрещено говорить кому-либо о том, где они работают, помимо того, что они — госслужащие США. На АНБ работали самые разные люди — от целой армии тайно завербованных молодых, одаренных компьютерных гиков, до пожилых генералов, не смысливших в программировании, но точно знавших, кто главные враги Америки, и умевших ставить масштабные стратегические задачи. АНБ играло ключевую роль в разведке и координации действий армии и силовых ведомств США во всех военных конфликтах, в которые страна-гегемон была вовлечена после Второй мировой войны, — от Вьетнама до Афганистана и Ирака. Под его наблюдением и контролем находились буквально все стратегические средства телекоммуникаций в мире — от собственных военных до гражданских, расположенных на территории потенциальных и реальных противников. Особый размах деятельность Агентства приобрела с началом XXI-ro века. После принятия «Патриотического акта» при Джордже Буше-младшем оно стало делать совершенно законно то, что десятилетиями до этого делало нелегально: прослушивало телефоны и следило за миллионами простых американцев. За рубежом АНБ в обход всех международных законов получало информацию о звонках и электронных письмах главных лидеров иностранных государств. Сбежавший в Россию сотрудник этого ведомства Сноуден потряс мировую общественность раскрытием многих подобных фактов, хотя для мало-мальски сведущих экспертов в области разведки ничто из признаний перебежчика не было неожиданным.
Вблизи черный прямоугольник офиса АНБ не выглядел такой неприступной крепостью, каким его можно было бы себе вообразить. На автостоянке перед ним наряду с местами для сотрудников ведомства находился общественный паркинг. Около главного входа Агентства толпилась шумная группа старшеклассников, приехавших сюда на экскурсию. Водитель проводил Джека к другому, служебному входу, где его уже ждала высокая стройная сотрудница в деловом костюме с юбкой чуть выше колен. Она посмотрела на Джека, одетого в мятые джинсы и летнюю рубашку, купленную им на распродаже в Париже, с едва заметной надменной и иронической улыбкой. Впрочем, когда он, пройдя тщательную проверку документов и металлоискатель, подошел ближе, ее лицо вытянулось в безупречную, профессионально поставленную улыбку. Радостным голосом и подчеркнуто вежливо она обратилась к Джеку по фамилии, сообщив, что полковник Уорти ждет его в своем офисе на двадцать восьмом этаже. Джек провел в гостевой комнате не меньше получаса, хотя других посетителей там не было. Это был старый психологический прием, чтобы приглашенный не чувствовал себя слишком важной персоной.
Полковник Уорти был человеком с военной выправкой, лет сорока пяти, моложавый, с редеющими светлыми волосами, одетый в форму. Его кабинет был традиционно уставлен американскими флажками, семейными фотографиями и еще какими-то дипломами на стенах. Посреди стола лежала черная кожаная ковбойская шляпа с надписью «Аль Капоне» — не очень уместная для серьезного офиса. На стене висела фотография, на которой хозяин кабинета в штатском стоял около огромных радиоантенн где-то в пустыне.
ebooksa