— Эй, едрит-твою! — притормозив, почтальон выругался, по привычке подкрутил усы и, погрозив сорванцу кулаком, поехал дальше. В фуражке, с толстой сумкой на ремне. Хороший человек был дядя Слава, невредный. Другой бы так сейчас раскричался…
— Это что еще? — недобро прищурился Макс. — Сейчас я ему…
— Это ко мне, наверное, — Женька покусала губу. — Иваньков Влад. Он мне рассказал кое-что в школе… Про то, кого видел. Почти узнал. Ты тихонько сиди, ладно? А то он тебя боится.
— И правильно делает! В другой раз будет знать.
— Он там, там… туда идет! — подбежав к скамейке, взволнованно сообщил толстяк. Махнув рукой, Иваньков показал куда-то вдоль Советской улицы. Там много народу шло — кто на автостанцию, кто в магазины.
— Да кто он-то? — деловито уточнила Колесникова.
— Ну, это, помнишь, я тебе рассказывал… который у старой школы… Ну, следил за кем-то… Из Койволы… Тракторист!
— А!
— Вон он! У аптеки!
— Айда! — девушка решительно схватила Максима за руку. — Идем. Проследим! А ты, Влад, показывай.
— Ага…
Всю компанию со скамейки как ветром сдуло. В единый миг! Двое — Женя и Макс — ехали на велосипедах, третий — толстяк Влад — едва за ними поспевал.
— В чем дело-то? — нагнав напарницу, на ходу осведомился Мезенцев.
Женька повернула голову:
— Ой, Макс! Не успела рассказать, извини. Этот помешал… Алекс. Короче, Влад нам сейчас покажет того мужика, который следил за кем-то у старой школы и у Дома пионеров. Вполне может быть, что он и к краже, и к убийству причастный! Ну, или видел кого… Я еще в тетрадку даже не записала. Вечером запишу! Ой, не слишком быстро мы едем?
— Вот именно! Пухлый, похоже, отстал.
Ребята остановились на углу, у аптеки.
— Вон он! — Запыхавшийся Иваньков указал пальцем на шагавшего по тротуару мужика в серой рубахе и кепке. Мужик как мужик, лет за сорок, здоровый такой, а вообще — обычный. Разве что физиономия неприятная — красная.
— Мне с вами? — отдышавшись осведомился толстяк. — А то мне еще в магазин…
— Спасибо, Влад. Дальше мы сами.