Пожиратели

Зачем он все это время так жаждал найти ответ, кто же такие паразиты? Почему так убийственно решительно поднимался на эту гору с высоко-неясно-горящим ответом? К чему стремился?

Человечество так долго училось переминать любовь с сути истины на идею истины, а он так просто зашагал обратно, прочь от течения к истокам, к ледяной воде, еще не источившей ни один камешек.

Наверху всегда так одиноко и холодно, так чего же он хотел? Гибели?

В смерти есть что-то страшное? Неизвестность? Но раз так, разве жизнь для нас более известна?

– Ох, Матвей, – жалостливо вздохнула старуха, – как же ты напуган.

В ее присутствии ощущался дикий покой спрятавшегося в кустах животного, измученного долгой погоней. Еще чуть-чуть, и охотник прострелит мохнатое брюхо, кровь брызнет на землю, но сейчас все спокойно. Спокойно.

Матвей поднял красное заплаканное лицо, и, заикаясь, произнес:

– Я помню, вы рассказывали про искажен-ный мир, наполненный забытыми всеми уголками, хранящ-щими тайны прош-шлого. Вы предупреждали, чтобы я был аккуратен, а я отма-ахнулся. Но сейчас, блу-уждая по этим потемкам, по этим ничем не раз-згоняемым потемкам, я понял, что действительно заблудился и не могу найти выхода. И эти потемки и есть вся моя жизнь! Что делал я всю эту жизнь? Я слепо брел под руку с другими куда-то вперед, а мне и им – такие же, как мы, но чуть более искушенные или чуть более сломленные – говорили, что впереди нас ждет свет. В этих потемках мы строили города, не видя ни себя, ни друг друга, мы рожали детей, умирали в темноте. В темноте наши трупы гнили, но им есть прощение – трупы проедены чернотой. А жили ли мы, а жил ли я, или это все – бред трупа, несогласного со скорой смертью? Надо было создавать свет, надо было вытаскивать его из себя с кишками и прочим ливером. Надо было продавать себя чертям за свет – хотя бы за тлеющие угли – а мы отдавались им бесплатно. Просто потому, что не могли разглядеть их.

– Вы ведь наврали, что это мой паразит?

– Может, – пожала плечами старуха.

– И это все, что вы можете мне сказать?

– Какая разница, дорогой? – старуха присела рядом, поджав ноги. В сумме с ее возрастом это выглядело довольно забавно. – Разве тебе нужна моя правда?

– Паразиты – это не боги, да?

– Наверно.

– Боги еще страшнее?

– Может быть.

– Я думаю, истинное лицо богов – человеческое. Это объясняет, почему мир такой, ведь человек не может быть идеальным.

– А паразиты?

– Все это время они вроде каких-то монстров, но, может, такими их хотел видеть я? – Матвей приподнялся и сел. – Такими я их боялся. Все происходит только для того, чтобы я боялся. И вы тоже.

– Ты все так же боишься взглянуть на самого себя, Матвей, – покачала головой старуха. – Верь не мне, верь себе.