Том 2. Дни и ночи. Рассказы. Пьесы

Катя. Алеша!

Марков (оборачиваясь и беря ее за руки). Что?

Катя. Ты все-таки здесь, да?

Марков. Здесь, Катенька, здесь.

Катя. Ты скажешь, что тебе сделать, что уложить?

Марков. Да нет, Катенька, ничего мне не нужно. Все у меня есть. (Кивнув на портрет Кати, стоящий на столе.) Разве что вот это с собой дай. А впрочем, даже и этого не нужно. (Подойдя к чемодану, роется в нем.) Я уже одной девушки вожу с собой портрет.

Голубь. Это что еще за девушка?

Марков (доставая фотографию). Ничего, хорошая. Вот капитан одобряет, говорит – красивая.

Катя (глядя на фотографию). Это ты ко мне его послал, да?

Марков. Почему я? Он сам придумал: дай, говорит, съезжу, сфотографирую. Что же, говорю, съезди, сфотографируй. Я послал, я… Что же мне было делать? На письмо ты мне не ответила…

Голубь. Тут, брат, с письмами – тысяча и одна ночь…

Марков (прервав его). Не надо, догадываюсь…

Голубь. Ну ладно, едете, так едете. Но яичницу-то все-таки вам еще можно успеть поджарить?

Марков. Можно. Я уж капитану говорил про твои яичницы!

Голубь. Вот и очень хорошо! Я его себе в помощники возьму.

Капитан (с подчеркнутой готовностью). А то как же, конечно.

Голубь и капитан стремительно выходят.

Катя (им вслед). Куда же они? Ведь тут все в шкафу…

Марков (улыбаясь). Ничего, им это не важно. Они, кажется, просто считают, что нам с тобой надо остаться вдвоем.

Катя. А разве не надо?