Том 2. Дни и ночи. Рассказы. Пьесы

(В задумчивости останавливается у рояля. Проигрывает два такта молча и чуть слышно повторяет.)

Я совсем танцевать разучился И прошу вас меня извинить.

Конец первого действия.

Действие второе

Картина четвертая

Обстановка первой картины. Вечер. Тетя Саша одна, прибирает в комнате. Бормочет под нос.

Тетя Саша. Насыплет табачища, насыплет табачища своего, убирай за ним. Простые блины ему не по вкусу. Небось как мать-то пекла, так нос не воротил. Табак всюду свой накладет. «Зачем ты табак мой английский с нашим вместе ссыпала?» А кто его разберет: табак он и табак. Не нравится – не кури.

В комнату поспешно входит Оля.

Оля. Дмитрий Иванович не возвращался?

Тетя Саша. Только и знай обеды вам грей. Один уйдет, другая придет.

Оля. Я уже обедала, мне не надо. Что, приходил и ушел?

Тетя Саша. Кто?

Оля. Дмитрий Иванович.

Тетя Саша. Нет его. Как утром ушел – так и нет. Вот-ведь тоже курящий человек, а нет чтобы сыпать табак: вынесет свой портсигар, закурит – и в карман. А этот балабон – где сидит, там и насыплет.

Оля. Опять ты на отца нападаешь!

Тетя Саша. Так как же не нападать, Оленька? Ученый, понятие о себе имеет, а где сел, там и насорил. Сам ест, книжку перед собой поставил, в нее глядит, бороду во щи положил. «Я, говорит, мужик». Да какой ты есть мужик? Нешто папаша ваш бороду когда в миске полоскал? А может, пообедаешь? Я суп по-вашему сварила, с крокодельками.

Оля (смеясь). Нет, я правда обедала.

Тетя Саша. Ну, ладно. (Идет к двери, останавливается.) Слушай, скажи ты мне, Оля, какой это из себя английский табак и какой наш?

Оля (подходя к ней с двумя пачками табака). Вот этот английский, а это наш.

Тетя Саша. Это, стало быть, мелкий, резаный, а этот, стало быть, крупный. Так бы и сказал, а то «английский», «английский». Балабон. (Выходит и снова приотворяет дверь.) Военный тут Дмитрия Ивановича спрашивает. (Скрывается.)

Входит Ваня.

Ваня. Гвардии полковник Савельев здесь живет?