Командир приказал лечь на прежний курс. Я подождал, пока спадет волна, открыл верхний люк и протиснулся вниз по узкому лазу.
Рулевой отклонился в сторону, но лодка накренилась на правый борт и его окатило сверху водой.
«Что там наверху, Лейтенант?»
«Мы разминулись с другой лодкой — Томсена. На расстоянии плевка».
Кто-то на мостике захлопнул крышку люка. Бледные лица плавали в полумраке, как призраки. Мы снова спустились в шахту. Мне пришло в голову, что никто, даже рулевой не видел нашей случайной встречи с подлодкой.
Я развязал ремешки своей зюйдвестки и выбрался из штормовой одежды. старшина центрального поста навострил уши. Я вынужден был сказать ему хоть что-то — это был самый минимум, который я мог сделать. «Командир управлял лодкой просто на загляденье», — сказал я, «филигранная работа, честно».
Казалось, что возбуждение заворожило меня. Я снял свою мокрую одежду гораздо быстрее, чем раньше. Рядом со мной Стармех методично вытирался полотенцем.
Через десять минут мы снова встретились в кают-компании. Хотя мой пульс по-прежнему был учащенным, я изо всех сил старался выглядеть невозмутимым.
«Не правда ли, это было немного необычно, господин Командир?»
«Что?» — спросил Командир.
«Ну, такой обмен любезностями».
«В каком смысле?»
«Разве мы не должны были выпустить опознавательную ракету?»
«Боже милостивый», — сказал он. «Да я сразу же узнал эту боевую рубку. Они бы обделались, если бы мы запустили ракету. Им пришлось бы запустить ответную, а кто знает, была ли она у них под рукой, в такую погоду? Мы бы их застали врасплох».
«Я припомню это, Командир, когда кто-нибудь выдернет меня с сиденья, чтобы получить ракету».
«Не ворчите», — ответил Командир. «Надо будет, выдадите — порядок есть порядок».
Десять минут спустя он вернулся к моим возражениям. «В любом случае не стоило волноваться о британских подлодках в такую погоду. Что бы им здесь делать — высматривать германский конвой?»
СУББОТА, 71-й ДЕНЬ В МОРЕ. Возбуждение выветрилось. Занавес опустился. Мы стеснились вокруг стола в кают-компании и жевали. Кто не был на вахте, снова впал в состояние прежней летаргии.
Командир не произносил ни слова до окончания приема пищи. Затем: «Они быстро вышли в море».
Под «они» он имел в виду Томсена и его команду. Он явно был удивлен, увидев Томсена в этом районе. «В конце концов, он ведь вернулся как раз незадолго до нашего выхода — и у его лодки к тому же было много повреждений».