Полудницы

Парень бросился к ней на помощь, и вместе они вернулись к решетке.

– Не нравится мне все это, – пробурчала София, взглянув на табличку с предупреждением, вставила жердь в проем решетки и скомандовала:

– Дави!

С третьей попытки дверь жалобно заскрипела и приподнялась, обнажив штыри. Однако дужка замка не позволяла открыть ее полностью. Наверху образовался узкий проем.

– Хватит! Я пролезу, – пропыхтел Дэн.

– Нет-нет, – ответила София, нахмурившись. – Одного я тебя не пущу. Хорош.

Дэн сложил руки, как для молитвы. Потом опомнился, вздохнул, потер лоб и посмотрел на нее глазами щенка.

– Ну, пожалуйста! Я просто хочу помочь. Пройду сто метров и вернусь. Вряд ли там встретится еще один чокнутый дядька из барака. Это просто старые развалины, и все.

София тревожно огляделась.

– Ладно. Мне все равно не пролезть в этот проем. Только возьми фонарь и дальше метки заходить не смей! Найдешь доктора или не найдешь – двигайся обратно.

Дэн усердно закивал. Он сбегал к машине, взял свой рюкзак, фонарь и вернулся.

– Я готов.

– Хорошо. Последнее: думай головой.

– Ну, а чем еще мне думать? Не волнуйтесь. Со мной не всегда случаются неприятности. Я найду Илия и верну его назад.

Он уперся ногами в решетку, подтянулся и перелез на другую сторону.

– Надеюсь, с ним все в порядке, – пробормотал Дэн, шагая в темноту.

– Я тоже надеюсь, – услышал он тихий голос у себя за спиной.

Динамический фонарик жужжал так громко, что, если бы в темных коридорах и водилось что-то ужасное, оно давно уже дало бы о себе знать.

Коридор, по которому он шел во сне с прекрасной рабыней, наяву выглядел совсем по-другому. Неровные стены освещал синеватый свет фонаря, а не теплый свет факела. Затхлый воздух и темнота превратили великий курган, в котором вождь некогда устраивал пиры, в огромный некрополь.

Скоро тоннель повернул, и дневной свет, падавший из крохотного прохода, оставшегося за спиной, погас. Двигаясь в полной темноте, парень всерьез подумал, а не развернуться ли ему и не пойти ли обратно.