— Мне надо идти, — сухо ответил Франсуа.
На улице дул ледяной ветер, но Вийон не обращал на него внимания. Он перешел Сену, в начале улицы Сен-Дени свернул направо, постучался в дверь и позвал Колена и Монтиньи, которые поджидали его.
— Куда двинем? — поинтересовался Ренье.
На улице Мишель-ле-Конт несколько полупустых кабаков предлагали всевозможные увеселения.
— Сюда! — указал Франсуа.
Он переступил низкий грязный порог и вместе с обоими друзьями вошел в залу, где тут же к ним кинулись служанки. Усевшись за стол, друзья заказали вина. Одна из девиц воскликнула:
— Неужто он меня не узнает? Тогда, лучше умереть!
— Да это же Марион! — удивился Колен.
— И правда, Марион, — подтвердил Франсуа. — Черт меня побери, если я знал, что ты здесь!
— Уже два года, — сообщила Марион, сев рядом с ним. — А ты, однако, отощал!
— Зато ты нет.
— Можешь пощупать, — со смехом предложила Марион. — Видишь, толстая, но ядреная.
— И все так же не прочь выпить?
— Все так же.
— И правильно делаешь, — сказал Франсуа и наполнил кружки.
Колен и Ренье обнимали подсевших к ним девок.
Несколько недель Франсуа жил, ни в чем себе не отказывая. Ночи он проводил на улице Мишель-ле-Конт, а днем отправлялся в «Яблоко», где играл в кости. К нему вернулось веселое настроение. Он неизменно выигрывал, и потому у него завелись друзья, и частенько, когда он проходил по улице и оглядывал торговок, а те смеялись, какой он стал невзрачный, ему не раз приходилось слышать, как за спиной у него они переговариваются:
— Мэтр Франсуа Вийон посмотрел на вас, кума. Поостерегитесь!
— Да нет, не на меня он смотрел, а на вас.
В таких случаях он, поймав их разговор, оборачивался и насмешливо бросал: