И потому следующим утром, чуть расцвело, я оказалась на дороге, ведущий в арендованный мной лес. С корзинкой в руках, в одном только легком плаще поверх теплого шерстяного платья.
Да, я пошла туда по просьбе мэра. Но мысль о споре с Эваном тотчас же возродилась, тотчас же зажгла мой разум, вернулась, и уже не отпускала меня.
Я шла искать грибы не только для мэра. Но еще и для того, чтобы попробовать предложить их королю. Я, безумная, шла и знала — я иду, чтоб завершить спор. Исполнить мое обещание Эвану. Доказать ему!..
Шла и знала, что уже ничто не сможет меня остановить. Никакие доводы разума.
На что я надеялась? Наверное, отыскать огромный, самый лучший и свежий, королевский трюфель.
Чтобы… что?
Вот тут мои мысли прекращали свой бойкий бег.
Потому что вдруг до меня дошло, что я дала инквизитору невыполнимое в принципе обещание.
Трюфели грибы нежные. Пять дней — и гриб бесповоротно испорчен. Да что там пять, король и через пару дней не станет его есть! А до столицы путь неблизкий. Дней шесть, наверное?
«А как же тогда иноземец поставлял свои грибы в столицу? — изумленно подумала я. Эта мысль меня так поразила, что я едва не встала столбом посреди дороги. — Или он не поставлял? Картофелем торговал? Но тогда откуда у него деньги? Он был богат, хоть и не кичился своим богатством. За пару серебряных, выторгованных за картофель, его б не убили. Да и не выгодно это — продавать один только картофель. Его можно было б местным продать, но он этого не делал. Значит, не нужно ему это было. Он в столицу предпочитал кататься. Но как, черт его дери, он это делал, как сохранял грибы свежими?!»
Мысли так одолели меня, что я не заметила, как меня настигла повозка, и старый Ганс приветливо улыбнулся, глянув с облучка на меня.
— Доброе утро, Мари, — поздоровался он, приподняв шляпу. — Чуть свет, а ты уж на ногах?
— Да, — ответила я растерянно, проведя по лицу ладонью, словно стараясь стереть мечущиеся в беспорядке мысли. — Мне нужно в лес…
— Что-то потеряла там? — участливо спросил Ганс.
— Нет, нет, — ответила я. И тут же спохватилась.
Меня словно что-то ужалило прямо в сердце.
Этого человека я знаю-то несколько дней, ну, может, чуть больше месяца, и то лишь его имя и род занятий.
Я привыкла, что он добр ко мне, но каковы настоящие его намерения? И так ли он добр и благороден, как кажется? Кто знает.
А мое смятение может показаться ему странным. Он может заподозрить что-нибудь, например, что иду я искать колдовские вещицы погибшего иноземца, или деньги его. Или вообще захочет меня ограбить!
— Мне нужен гриб, хороший гриб, может, получится продать его мэру подороже. Побежала чуть свет, а нож-то и забыла! Как копать?