Двуликие

– Да, это сделал я. – Ни сожаления, ни стыда не было в его тоне.

– За что? За то, что ты подозреваешь его в связи с колдовством?

– Он целился в Теоттора.

– Роберт? В Теоттора?!

– Роберт. В Теоттора, – подтвердил охотник.

Карленна внимательно посмотрела на Данта Гарса, пытаясь понять, врет он, чтобы выгородить себя, или говорит правду.

– Может быть, он в шутку целился?..

– Мое дело не выяснять, шутка это или нет, а действовать. Надо было припугнуть Роберта, пока наглость и безнаказанность не завладели им окончательно. Я знаю, что у него есть свои счеты с твоим отцом и братьями. Но после столкновения со мной он поостережется мстить им, я надеюсь.

– Как благородно с твоей стороны было причинять ему вред, чтобы проучить, – съязвила принцесса.

Она схватила одежду Данта Гарса и сунула ему в руки.

– Одевайся и уходи, – приказала она. – И не смей больше никого трогать.

– Мне как раз пора выезжать на охоту, – усмехнулся Дант Гарс и принялся неспешно одеваться.

Карленна отвернулась. Вскоре она услышала, как охотник идет к двери, и встала, чтобы запереть за ним. Он резко прижал ее к стене и поцеловал. Принцесса грубо оттолкнула его.

– Я вернусь ночью, – с омерзительной улыбкой пообещал Дант Гарс.

Глава 46

Эфлейская принцесса

Широкая дорога вела на восток, связывая Монт-дʼЭталь с имением, куда на время поселили принцессу Маргарет. Высокие стены шестиугольником охватывали пригорок. По углам и над воротами их увенчивали массивные сторожевые башни, между которыми по галереям медленно прохаживались гвардейцы.

После визита инквизитора не утихали разговоры о повстанцах. Однажды Маргарет с балкона услышала как спорит внизу прислуга:

– И с чего вы это взяли? Не будут повстанцы нападать! Замышлять они что угодно могут, а вот исполнить, что замыслили, побоятся!

– Да только боятся что-то не они, а мы.