Полночь в Малабар-хаусе

22
18
20
22
24
26
28
30

– Кто?

Субраманиум протянул ей карточку.

Аалам Чанна,

старший репортер

«Индиан Кроникл»

Взгляд Персис упал на рамку на ее столе. «Как бы прекрасно зачисление в штат женщины ни иллюстрировало прогрессивные идеалы нашей молодой республики, комиссар, увы, не учел, что женские интеллект, темперамент и моральный дух уступают и всегда будут уступать мужским». Автором этого шедевра был именно Чанна.

– Скажи, что меня нет.

– Боюсь, уже поздно, – виновато отозвался Субраманиум.

– Тогда – что я себя плохо чувствую.

Субраманиум открыл было рот, но передумал. Повернувшись на каблуках, он направился к двери.

Это вмешательство ослабило ее боевой дух.

Она упала на свой стул и уставилась испепеляющим взглядом в точку между лопатками Обероя. Он был живым воплощением бездумного женоненавистничества, которое продолжало господствовать в индийском обществе. Но почему он решил действовать за ее спиной?

В такие моменты Персис острее всего ощущала свое одиночество. Конечно, она стала первой женщиной-полицейским в стране, но факт оставался фактом: она по-прежнему оставалась единственной женщиной-полицейским в стране.

Тут на нее упала тень. Она повернулась и увидела высокого грациозного мужчину, одетого в белый пиджак Неру с воротником-стойкой. Его волнистые черные волосы блестели, на верхней губе красовались усики. Субраманиум плелся следом, взволнованно размахивая руками.

– Инспектор Вадиа, – Аалам Чанна протянул ей руку. – Рад познакомиться.

Персис вскочила на ноги.

– Я, кажется, просила сказать, что мне нездоровится.

– Это займет всего минуту, инспектор. Можно мне называть вас Персис?

– Нет, нельзя.

Чанна невозмутимо улыбнулся.