– Разумеется. Это был хищник, а не человек, – Ева протянула руку, чтобы стряхнуть пепел с сигареты, но сдавленный крик сопровождающего остановил ее. Прыгнув вперед, тот стащил свою тюбетейку и перевернул ее. Ева нахмурилась, но все-таки выполнила его просьбу и стряхнула пепел в импровизированную тряпичную пепельницу.
– Зачем же вы пришли к нему на бал, если он вам не нравился?
– Почему же не нравился? Просто я видела его таким, какой он есть. Нет, от Джеймса была польза. Он познакомил меня со многими влиятельными людьми в городе – с теми, кого я хотела сфотографировать. Для него это было чем-то вроде прелюдии.
– Кажется, вас не очень расстроила его смерть.
– Как я уже сказала, он был просто моим хорошим знакомым.
– Вы не знаете, с кем он мог быть в ту ночь в кабинете?
– Боюсь, что нет, инспектор.
– А кто мог желать ему зла?
Ева пожала плечами.
– Он был акулой политики. А как любит повторять мой отец, взялся плавать с акулами – так не жалуйся, если одна из них откусит тебе задницу.
Персис подождала немного.
Наконец Ева вздохнула.
– Понятия не имею. Вам следует спросить его помощника, Лала. Не думаю, что он как-то особенно любил своего босса.
Персис задумалась над этими словами. Вот уже во второй раз она слышала о возможной вражде между Лалом и его работодателем.
– Неужели вы больше ничего не можете мне сказать?
– Сейчас мне на ум приходит только то, что он недавно поссорился со своим деловым партнером. Шотландцем.
Персис оживилась.
– Вы о Роберте Кэмпбелле?
– О нем самом. Большое грубое животное.
– Хотите сказать, у сэра Джеймса и Кэмпбелла были разногласия? А из-за чего?