Встречи на полях

Но так ничего и не дождалась. Ни кофе. Ни сверкающих гирлянд. Ни горящей свечи и запаха гардений, заполняющего комнату.

Ни записок.

Ничего.

И пусть я не стала бы брать обратно свои слова и каждая встреча с Сэмом во плоти лишь подтверждала отсутствие между нами химии, мне все равно хочется, чтобы он мне написал. Снова. Если не ради отношений, то хотя бы как друг.

Больнее всего от того, что он мог подумать, будто я им воспользовалась.

Это самая невыносимая мысль.

Что я просто использовала его время и силы ради своих целей. Увлекла его разговорами на полях рукописи. А как только она была закончена, оставила его в подвешенном состоянии. Но я точно не хотела, чтобы так вышло. Ни за что на свете. И я отчаянно хочу убедиться в том, что ему это известно.

Но мне нелегко донести это до него. Последние три дня Сэм избегает меня как чумы. И, хотя я пытаюсь уважать его желания, мне кажется, что нам обоим было бы лучше все прояснить. Я не стану его задерживать. Не буду переходить границы. Но я должна его как следует отблагодарить.

Что же до самой рукописи, я так и не исправила финальный поцелуй.

Я прочла десяток классических сцен, посмотрела четыре легендарных ромкома восьмидесятых и изучила десяток статей по теме. Но мои слова все равно казались плоскими. Стало лучше. Но все равно… плоско.

И я не собиралась просить его о помощи.

«Ладно, – думаю я, закрывая ноутбук и вставая, – что сделано, то сделано». Возможно, сцена с поцелуем не самая идеальная, но все остальное сейчас в лучшем виде. В конце концов, поцелуи можно отредактировать, если рукопись возьмут.

Теперь я могу только ждать ответа Клэр.

– Вы хотите… использовать в качестве обложки… фотографию вашего сына… в машине для картинга.

Уже при входе в кабинет я слышу, как Лайла делает медленный и долгий вдох носом. Взглянув на нее, вижу, что она настолько высоко возвела глаза к потолку, что наращённые ресницы касаются недавно откорректированных бровей.

– Доктор Шо, милая…

Услышав это имя, я настораживаюсь. Это мой автор, доктор Аннабель Шо, уважаемый профессор антропологии, которой я послала обложку ее новой книги «Инопланетяне. Как теории о жизни за пределами Земли повлияли на культуру». (И да, отредактировав ее, я смотрю в небо с большей опаской, чем раньше. И порой немного волнуюсь, когда чищу зубы и вижу в зеркале себя и шторку за своей спиной.)

Суть в том, что Лайла разговаривает. С моим автором. По моему телефону.

Закрыв глаза, она сжимает переносицу пальцами.

– Как бы мило ни смотрелся ваш сын в семейных альбомах, нам нужен другой образ. – За этим следует пауза. Лайла молча слушает, а затем открывает глаза. – Потому что это книга о внеземных цивилизациях в культуре и истории. Если только вы не собираетесь сказать мне, что ваш сын на самом деле инопланетянин, я не понимаю, каким образом его фото на обложке может…