Встречи на полях

– Но… – мягко продолжает он, глядя мне в глаза – его лицо всего в нескольких сантиметрах от моего, – …если ты не против, я с удовольствием подкину тебе парочку идей.

Он проводит пальцем по моему подбородку и легонько приподнимает его, и я ахаю. Взглянув на него, чувствую, как меня заполняет надежда.

– Ну, ради рукописи… – едва слышно шепчу я и встаю на носочки.

Затем, будто он всю жизнь ждал этих слов, Уилл берет в руки мое лицо и притягивает меня к себе.

Наши губы соприкасаются, и его дыхание смешивается с моим.

Если до этого я сомневалась, то теперь, после поцелуя, я точно знаю ответ: он хочет меня. Наверное, всегда хотел меня. Саванну Кейд. Девушку, которая рассказывает истории про грибок в душевой спортзала. Которая устраивает истерику, когда кто-то подвергает сомнению имена ее персонажей. Которая притворяется в барах агентом своей лучшей подруги, не влезает в платья размера XXS в «воинском синем» и любит пересматривать чудовищно сентиментальные фильмы, хотя всегда из-за них плачет.

То, как он касается моей шеи и прижимает меня к себе, говорит о том, что он уже давно все знает и от этого хочет меня только сильнее.

Как удачно, ведь я чувствую то же самое.

Его губы изгибаются в почти что застенчивой улыбке. Мы отстраняемся друг от друга, и он берет мои руки в свои. Хотя улыбается он скромно, в его взгляде полыхает огонь, и он будто извиняется за проявление такого неожиданного и бурного желания, но в то же время готов повторить это в любой момент.

– Итак… – говорит Уилл и замолкает.

Я краснею. Мой затылок, с которого он только что убрал сильную руку, горит.

Мы долго просто смотрим друг на друга, а потом…

– Да… Это было неплохо, – непринужденно произношу я, при этом отчетливо осознавая, что улыбаюсь от уха до уха.

И это разрушает чары.

– Просто «неплохо», – изумленно повторяет Уилл. – Просто… – в его тоне слышится искреннее любопытство, – …неплохо?

– Ну, как сказать… – Я добавляю тоном учительницы: – Где были твои руки? Могу поклясться, они висели по бокам… – (мои глаза сияют) – …будто картонные.

– Они обнимали тебя! – возражает он. – В смысле – где были мои руки? Они обнимали тебя!

– Разве? – невинно спрашиваю я, будто не помню – хотя на самом деле помню очень отчетливо, – где именно его руки касались моих предплечий, как они притягивали меня к нему, как обхватывали мои щеки и шею последние три минуты. Я пожимаю плечами. – Знаешь, думаю, главное – тренироваться. Я уже вижу, что нам придется много тренироваться. В помещении. На улице. Как можно больше – до тех пор, пока у нас не получится.

За этим следует длинная пауза, и Уилл обдумывает мои слова.

Наконец он сдержанно кивает.