Теорема сводных

22
18
20
22
24
26
28
30

Но мне ее не жаль.

Белобрысый пытается влезть в разговор, но я его выпихиваю за дверь.

– Эй! – восклицает он. – Попрошу без рук!

– Я ничего не планировала, – едва сдерживая слезы, продолжает Лия. – Ничего. Ни секунды. Ни минуты. Все это было от чистого сердца…

– Нет, – мотаю головой из стороны в сторону. – Ты специально воспользовалась мною, чтобы залечить свою рану на сердце.

Лия начинает тихо плакать. Хрустальные слезы спускаются по ее щекам.

– Ты же видела, что мы ненавидим друг друга, но каждый раз, когда я пытался побыть один, ты старалась пробить мою стену, чтобы казаться лучшей опорой.

– Ты несешь бред… – шепчет сводная, шмыгая носом.

– А когда почувствовала, что я поддался твоим чарам, ты поняла, что захомутать мое сердце проще, чем расколоть грецкий орех.

– Какой же ты… высокомерный!

– Ты не лучше.

Лия отвешивает мне пощечину. Ее глаза полностью залиты слезами. Я машинально хватаю ее за руку.

– Не трогай меня! – кричит она.

Но я лишь сильнее сдавливаю ее руку. Хочу что-то ответить, но меня затыкает прямой удар в скулу.

Белобрысый. Сукин ты сын!

Отпускаю руку Лии и разворачиваюсь к нему. Белобрысый лыбится. Чувствую во рту привкус железа. Сплевываю густую кровь. Белобрысый не успевает и глазом моргнуть, как я отвешиваю ему ответный удар кулаком в челюсть. Чувак пошатывается, будто его сдувает сильный ветер, а после говорит по-русски:

– Ну, ты сам напросился.

Его удары – четкие. Я едва могу отразить их. Два из них я пропускаю и чуть не теряю сознание. Похоже, что этот белобрысый чем-то занимается, возможно, каким-то единоборством или еще чем-то. Потому что его удары явно оттачивались годами.

– Тео! – кричит Лия так громко, что звенит в ушах.

Белобрысый пропускает мой удар, и это дает мне преимущество. Я валю его на землю. Удар за ударом белобрысый принимает мои атаки, а на пятом или шестом – я не считаю, если честно – Лия со всей силой захватывает мой кулак. Я оборачиваюсь. Лия горько плачет, сжимая мою окровавленную руку в своей.