– Ну, пока что этого, к счастью, не случилось. Но теперь Сара говорит, что нам надо провести с ними Рождество. Она говорит, мы там все будем вместе: я, она, родители, брат. Говорит, ничего не случится, что это всем нам пойдет на пользу.
– Но дело не в этом, так? – осторожно спросила я.
– Не в чем?
– Не в том, что ничего не случится.
Сьюзан замерла, занеся кисточку над моим пальцем. Она посмотрела на меня и раздосадованно цыкнула.
– Вот именно. Видишь, ты поняла. А она почему не может? Она так со мной говорит, будто считает, что я веду себя совершенно нелогично.
– Не понимаю, с чего она решила, что тебе это будет нормально.
– Она знает, что нет. Но говорит, что, возможно, мне никогда не станет нормально и что надо с этим смириться и просто делать через силу. Иначе я всегда буду чувствовать себя беспомощной. Она говорит, пока мы все не соберемся вместе, мы не сможем двигаться дальше.
– Но как насчет того случая, когда ты увидела папу?
Сьюзан невесело улыбнулась и опять взялась за кисточку.
– Сара говорит, он сказал, что проигнорировал меня из уважения. Видимо, он подумал, что я запаникую, если он подойдет. Можешь себе представить?
Вопрос был явно риторический, но задала она его серьезно, будто ей правда было интересно.
Я задумалась над ответом.
– Ну, думаю, смысл в этом есть, но от этого не лучше.
Я подумала еще.
– А что говорят твои родители? Ну, про Рождество?
– Сара говорит, они хотят, чтобы я приехала. Но я не знаю, верить ли ей. Я поговорила с братом, и он сказал то же самое.
– Ну, это хорошо, – осторожно заметила я.
Сьюзан пожала плечами.
– Не знаю, какая теперь разница. Что сделано, то сделано.