К декабрю я уже вовсю готовилась к экзаменам и едва успевала видеться с семьей – что уж говорить про Рози или Сьюзан. Мы все еще переписывались. Я так привыкла к их разным стилям письма, что мне не нужно было проверять, кто именно мне пишет. Рози всегда отличалась саркастичной жизнерадостностью; Сьюзан писала на самые внезапные темы и легко шутила. Когда я рассказала, что готовлюсь к экзамену по богословию, она какое-то время заваливала меня важными и глубокомысленными вопросами.
Кэдди, скажи: зелень травы, которую ты видишь, та же самая, которую вижу я, или нет?
Кэдди, а ты смогла бы летать, если бы искренне уверовала, что можешь?
Кэдди, что такое жизнь?
Кэдди, а что, если ты сейчас спишь? ПРОСЫПАЙСЯ, КЭДДИ.
И так далее.
В среду вечером в самом начале декабря я отдыхала от подготовки и играла в какую-то невероятно затягивающую игру на ноутбуке, когда телефон рядом начал гудеть. Я рассеянно потянулась к нему, не убирая руки с клавиатуры. До нового рекорда мне оставалось меньше минуты.
Я на ощупь нажала кнопку ответа.
– Алло?
– Эй, это я.
– Кто я? – спросила я.
Пытаясь ответить на звонок, не прерывая игры, я даже не посмотрела, кто мне звонит.
Короткая пауза.
– Я – ну, типа Сьюзан?
– А!
Я механически перевела взгляд на часы – 21:57, – и этого оказалось достаточно. Раздался гулкий сигнал, и на экране замигали до смешного огромные буквы. GAME OVER.
– Черт!
– Что, я не вовремя? – озадаченно спросила Сьюзан. – Это у тебя там горн или что?
– Не, все в порядке. – Я решила проигнорировать второй вопрос. – Как дела?
– Я снаружи.