Поражение Федры

– Сядь.

И тогда Ипполит остолбенело не двигается.

– Послушай меня, – говорит отец. – Немедленно сядь.

Ночной хор

Царь возвращается. Царь возвращается.

Его корабль уже виднеется на горизонте. Считают, что он будет здесь через пару дней.

Как он поступит, увидев, что здесь происходит? Он хотел, чтобы его дворец сравнился с критским, а вернется к грязной яме с бешеными медведями.

Мы даже толком не убирали. Старались как можно меньше оставаться на виду.

По коридорам до сих пор шныряют дикие животные.

Ипполит устроил во дворце бесчинства.

А кто-нибудь видел царицу? Ну, после… после того.

Нет. Но, судя по еде, которую готовит для нее служанка, и белью, которое та стирает, царя, возможно, по возвращении ждет сюрприз. И сюрпризу этому шесть лунных циклов.

Но его не было семь лунных циклов. Сюрприз будет неприятным.

Все это плохо закончится.

Федра

Мы с Трифоном подготовились к возвращению Тесея. Тот собрал собратьев-афинян в трапезной, чтобы гордо рассказать о своем триумфе. Я ждала за дверями, пока он не начнет говорить, затем толкнула одну створку и вошла в зал умышленно неспешно, не отрывая взгляда от Тесея. Трифон деликатно умалчивал при дворе о моем состоянии, но мой большой выпирающий живот теперь красноречиво говорил сам за себя.

По указке Трифона я, облаченная в белый хитон и с заплетенными волосами, напоминала саму богиню Афину. Он бы мне и сову вручил, если бы смог найти. Свободный хитон облегал округлый торчащий живот, и собравшиеся в зале мужчины смотрели, открыв рты, как я медленно иду к Тесею. Они не видели меня несколько месяцев и не были готовы к такому. Не удержавшись, я украдкой кинула взгляд на Ипполита, хотя Трифон предупредил меня этого не делать. Принц спал с лица.

Малыш внутри шевелился, пиная меня ножкой. Я ежедневно пыталась разделить в сознании дитя и его зачатие, но увидела сейчас перед собой Ипполита, который все еще ходит, дышит и живет как ни в чем не бывало, и захотела вырвать ребенка из своего чрева. Я оступилась. Никто не бросился мне помочь, и я продолжила свой путь к царю. Снова взглянула на Ипполита, и он отвернулся с непроницаемым лицом.

Наверное, все ожидали, что я паду пред Тесеем на колени, обниму его ноги руками и буду молить о прощении. Сам Тесей точно ждал именно этого и даже простер руку к моей голове. Но я резко остановилась в недосягаемости от его ладони, царственно выпрямила спину и произнесла:

– Мой господин, я рада твоему возвращению. В этом дворце подло преступили законы ксении и попрали родственные связи. Твой сын надругался надо мной, и я ношу его дитя.