Глаза дракона были закрыты, из груди вырывалось рваное дыхание, оставшееся крыло подрагивало. У меня защипало глаза. Жестокость иха потрясла до глубины души. Я предполагала, что Кнэссэ, не справившись с внушаемой Сусайей ненавистью, первой напала на отца и его подручных, но не могла понять, зачем было им заходить так далеко. Ведь Кнэссэ — дочь главы клана, пусть и опального.
— Хаграши! — раздался грозный окрик Валанте, и мой провожатый вытянулся в струнку. — Приведи хали Такет Орьил ко мне!
Я же воспользовалась моментом и, прокусив свой палец, позволила алой капле сорваться с ранки и упасть в приоткрытую пасть умирающего существа. Веки дракона дрогнули, но я не успела увидеть, открыла ли глаза Кнэссэ.
Ощутив на запястье жёсткую хватку, возмущённо вырвалась.
— Я сама умею ходить.
Повернулась к Валанте, который стоял рядом с Луином и, прижимая к лицу белоснежный платок, пронизывал меня жадным взглядом. Рука его опустилась, платок упал на землю, и моему взору открылась алая полоса на щеке.
Я втайне порадовалась, что Барсилию каким-то образом удалось оцарапать мужчину. И очень надеялась, что, несмотря на быструю регенерацию драконов, останется шрам. Может, дело было в том, что иха находились на враждебной к их магии планете?
Утешая себя приятными мыслями, которые отгоняли волны страха, я неторопливо приближалась к Валанте. Он наблюдал за каждым моим шагом. В уголках губ главы клана Оллэн притаилась усмешка. Наверняка он уже видел себя на троне и считал, что я сдалась на милость победителя.
«Я лишь сделала несколько шагов назад, — пообещала про себя, — чтобы, разогнавшись, вырваться вперёд и победить!»
— Дракон пропал! — внезапно воскликнул Луин, и я стремительно обернулась.
Кнэссэ не было, лишь на песке темнели пятна крови. Сердце совершило кульбит. Что случилось?!
— Неважно, — отмахнулся Валанте и взял меня за руку. — Я получил то, что хотел.
Глава 40
Айканар притаился у окна и, поглядывая на Розу, в руку которой вцепился глава клана Оллэн, подрагивал от бессильной ярости. Его дракон рвался в мир, чтобы защитить женщину, которую он давно про себя называл мамой.
Никто и никогда не заботился о нём, как Роза. Только рядом с ней он чувствовал себя не иха, которому на плечи легла неподъёмная ответственность, а простым ребёнком. Он мог не следить за своей речью и не ожидать удара в спину. В её присутствии Айканар он был счастливым.
Оттого сейчас было больнее, ведь он ничего не мог предпринять. Только послушаться маму Доминика и, покинув Сусайю, сообщить королю о готовящейся церемонии. Одна мысль, что придётся оставить Розу, причиняла физическую боль.
«Отцу, наверное, было ещё хуже, — внезапно подумал он. — Когда ему пришлось отказаться от своей хали».
Задумавшись, Айк не заметил, что произошло с Кнэссэ. Гадая, куда исчез умирающий дракон, предположил, что ему удалось улизнуть в сорей. Ведь это же лини!
Вскоре место вокруг сорея опустело, но мальчик не торопился покидать убежище. Он смотрел на темнеющее небо и прислушивался к звукам. Он понимал, что Розу поведут в ближайшее крупное поселение, чтобы были свидетели церемонии бракосочетания иха Валанте и хали Такет Орьил.
Времени было мало. Но спешить тоже не следовало. Когда юный иха стал главой клана, он понял, что у него лишь одна возможность для удара. Поэтому наносить его нужно, тщательно подготовившись и всё продумав. Если Валанте оставил у сорея хотя бы одного воина, план провалится. Никто не должен видеть, как Айк покинет Сусайю.