Закончить фразу я не смогла.
Профессор лишь покачала головой:
– Нет, не может быть!
На лице её читалась паника.
София стремительно подошла к нам.
– Что? Что такое? – отрывисто спросила она.
Я наскоро пролистала страницы в маминой папке, демонстрируя Софии, в чём дело.
– Записи, – проговорила профессор. – Все записи стёрты. Страницы пусты.
– Наверное, это какая-то ошибка, – сказала София.
В моей груди зародился крик – начало истошного визга, рвущегося наружу, стремящегося разбить тишину этой жуткой комнаты.
Меня вдруг осенило – и я уцепилась за свою догадку, как утопающий за соломинку.
– Это же всё ещё испытание, да? Это новое задание? Дайте подумать…
Сквозь слёзы я разглядывала листы из папки – поднесла на просвет, понюхала. Только бы разобраться… я должна, должна разобраться…
– Агата, нет. Детка, это не испытание. – Профессор взяла меня за руки и забрала у меня папку. – Не Испытание, – повторила она.
Я встретилась с ней глазами. Она явно испытывала страх – такой я её ещё не видела. Уж кто-кто, а профессор Д’Оливейра всегда казалась мне воплощением уравновешенности и спокойствия!
Моё волнение достигло нового уровня.
– Но если это не часть испытания, тогда что?
Профессор обвела взглядом комнату, точно ища подсказки.
– Честное слово, не знаю… Кто-то уничтожил все записи.
– Невозможно, – возразила София. – Получить доступ к этой информации можно только после проверки на самом высшем уровне.