Дэйвенпорты

– Откуда ты это знаешь?

– Моя двоюродная сестра – секретарь мистера Дэйвенпорта.

Агата улыбнулась, наслаждаясь тем, что ей было известно о Дэйвенпортах что-то, чего не знала Руби. Руби представила себе, как Агата разбалтывает эту новость каждому встречному, независимо от того, хочет человек ее слушать или нет. От этого мышцы ее шеи напряглись.

– На месте твоей двоюродной сестры я бы поостереглась, – холодно сказала Руби. – Вряд ли Дэйвенпортам понравится, если их бизнес будут обсуждать, как пошлые слухи.

Натянуто улыбаясь, она сложила руки на груди и снова повернулась к играющим на поле.

– Ну, – проговорила Агата с хрипотцой, – если ты ищешь кого-нибудь, кто поднял бы тебе настроение, то в дальней части поля играет мистер Бартон.

Руби немного расслабилась. Она внимательно осмотрела поле. И действительно, Харрисон стоял в каких-то тридцати метрах от нее, на третьей базе. Спина у него была прямая, широкие ладони он упер в колени. Он полностью сосредоточился на человеке, который помахивал битой над базой-«домом». Руби поймала себя на том, что улыбается, – и это под пристальным взглядом Агаты.

– Осторожнее, – предупредила спутница. – Если будешь так смотреть на мужчину, скоро и о тебе могут поползти слухи.

Пока мистер Бартон вел Руби по парку, он говорил о своей работе в банке и планах на будущее. Он собирался инвестировать в предприятия, владельцами которых были темнокожие, и завести семью. «По-настоящему осесть в Чикаго» – так он сказал. Руби вспомнила, как загорелись его глаза, как он улыбнулся – искренне и с тихой уверенностью. Когда он упомянул о том, что состоит в клубах, девушка представила себе темную, наполненную сигарным дымом комнату, а не бейсбольное поле. Тут она задумалась, а чего, собственно, хочет она сама, помимо того, чтобы оправдать ожидания родителей.

Руби посмотрела туда, где стояла ее мать. Миссис Тремейн постоянно работала на предвыборную кампанию: она и сейчас агитировала темнокожих присутствующих голосовать за своего мужа, чтобы громче заявить о нуждах Южной части города. Ах, Руби готова была закатить сцену, лишь бы стереть эту гадкую ухмылочку с лица Агаты Лири! Будто угадав намерения Руби, Агата отошла к группке юных леди, важно задрав нос.

Руби знала: Агата намекает на то, что мистер Бартон регулярно навещает ее, Руби, – и тем не менее в голове то и дело всплывали слова, которые девушка подслушала в дамской комнате отдыха на вечеринке, устроенной родителями. Вот почему ее план обязан был сработать на все сто. Когда Руби шла под ручку с мистером Бартоном, все внимание Джона было на ней. Как будто он внезапно о ней вспомнил. Конечно, Руби и Джон не были официально помолвлены, но между ними сложились отношения, которые никак не были связаны с надеждами родителей. Они договорились слегка остыть, пока Джон был на учебе, но Руби никак не ожидала, что он вернется настолько заряженным и сосредоточенным. Похоже было, что он думает только о компании по производству экипажей и хочет выпускать автомобили, а не ездить на них.

Руби знала: чтобы Джон сделал ей предложение, ей необходим Харрисон Бартон. Мистер Бартон был целеустремлен и мил, он хотел войти в общество, стать влиятельным человеком в Чикаго. И он уже сейчас ловил каждое ее слово. «Это будет просто», – подумала девушка. И как только Джон вернется к ней, мистер Бартон может остаться на крючке, а может раствориться в тумане.

Руби рассматривала его, отмечая атлетическое телосложение и то, как тренировочные штаны обхватывают его икры.

Возможно, это даже будет интересно.

И в этот момент мистер Бартон глянул в ее сторону. Он выпрямился, посмотрел прямо на нее. Поднял руку и коснулся козырька бейсболки. Мистер Бартон не видел, как питчер закончил разминаться и принял стойку, готовясь к удару. Не видел, как соперник запустил мяч, отчего зрители притихли. Как мяч полетел к «дому». Треск биты, ударившей по мячу, был для него запоздалым предупреждением. И игроки, и зрители беспомощно наблюдали, как мяч помчался прямо к той точке, где стоял мистер Бартон, – к третьей базе.

Мир точно остановился. Все застыли, будто на фотографии. А через миг каждый игрок на поле повернулся к телу Харрисона Бартона, распростершемуся на траве. Руби пустилась бежать еще до того, как в полной мере осознала, что произошло. Огибая сетку, она подхватила и смяла в горстях длинный подол платья, что освободило ее щиколотки и позволило бежать быстрее. Девушка обежала скамейку запасных и выскочила на поле. Она тяжело дышала, каждый вдох резал горло. Она старалась не заорать. Вокруг упавшего толпились люди, и ничего невозможно было разглядеть. Образовавшееся вокруг мистера Бартона плотное кольцо зевак только увеличило ее панику. Почему они просто стоят и ничего не делают? Руби пришлось расталкивать людей локтями. Увидев стопу мистера Бартона, носком указывавшую в небо, девушка почти потеряла самообладание. И тем не менее она проталкивалась вперед, задерживая дыхание так, что голова кружилась.

Когда Руби наконец протиснулась в центр круга, оказалось, что мистер Бартон уже сидит. Рядом с ним на корточках сидели два игрока – по одному от каждой команды. Они помогли ему встать и поддержали, пока мистер Бартон пробовал перенести вес на левую ногу. На Руби накатило такое облегчение, что она не поняла больше половины из того, что говорили игроки. Она сдержалась и не протянула мистеру Бартону руку. Бал родителей оказался не таким кошмарным для Руби благодаря мистеру Бартону. Но все же… Они едва знали друг друга.

Руби наморщила нос: она почувствовала смесь запахов пота и скошенной травы. «Я что, в самом деле выбежала на середину бейсбольного поля?» Девушка встряхнулась и, подняв глаза, заметила ухмылку на лице стоящей за сеткой Агаты. Агаты, самой большой сплетницы из всех ее знакомых.

– Я в порядке, – сказал мистер Бартон, мягко отстраняясь от поддерживавших его юношей.

Он выставил ладони, отказываясь от помощи товарищей по команде. Ладони были стерты в кровь, а от правого запястья к локтю тянулся порез. Молодой человек сделал первый шаткий шаг, и к нему тут же потянулись руки приятелей.