Луна костяной волшебницы

Я не слабачка. Не трусиха.

Я устала от того, что все верят в меня. Я устала сама в это верить.

Ускоряю бег. Продираюсь сквозь ветви и взметаю траву. А затем вкладываю стрелу в лук и принимаюсь рыскать по земле и кронам деревьев.

И как только врываюсь в сосновый бор, слышу шорох над головой. Лунный свет освещает птицу, которую я спугнула. Белые полосы сверкают на изогнутых темных крыльях. Это козодой. Обыкновенный козодой размером чуть больше вороны.

Но мне все равно.

Стрела вылетает из лука. И птица падает на землю. Я благодарю богов и тут же проклинаю их. А затем снова плачу. Потому что ничего не могу с собой поделать.

Я убила второе существо.

И теперь заберу у него все до последней благодати.

17. Бастьен

Кажется, все мое тело впитало аромат Аилессы. Земли, травы, цветов. Всего зеленого и живого. Наверное, это как-то связано с ее магией. И мне не следует забывать, кто она на самом деле. Тьма. Разрушение. Смерть.

Нос касается ее волос. А я борюсь с дрожью подступающего возбуждения. И отодвинуться нельзя, иначе она тут же сбежит. Сейчас у нее связаны лишь руки. Я разрезал веревку на лодыжках, чтобы увести ее в другое место. И теперь мы стоим в одном из опасных туннелей катакомб, – который я собираюсь использовать в своих целях, – но в голове лишь мысли о девушке в моих объятиях.

– Это безопасно? – спрашиваю я Марселя, глядя на деревянную доску перед нами.

Последний час мы потратили на то, чтобы притащить ее сюда со строительных лесов в крошащихся известняковых шахтах под нами. И теперь она перекинулась через пропасть шириной чуть меньше пяти метров.

Этот туннель ничем бы не отличался от других туннелей катакомб, если бы не зияющая дыра в полу у самого тупика.

Марсель ступает на край доски и слегка подпрыгивает на ней, проверяя на крепость.

– Думаю, да.

Но меня беспокоит не доска, а пол, на который та опирается. Я слегка отступаю на шаг, утягивая Аилессу за собой, подальше от трещин у наших ног. Побледневшая Жюли следует нашему примеру. Пока лишь один из нас стоит на обваливающемся краю, он должен выдержать.

Марсель возвращается к нам. И как только он сходит с трескающегося пола, я подталкиваю Аилессу к доске, чтобы перебраться на ту сторону. Там остался лишь выступ размером два на два метра.

– Иди, – вновь подталкивая девушку, говорю я.

Наконец она слушается, и мне удается глотнуть успокаивающий глоток воздуха, не наполненный запахом Аилессы.