Она, казалось, искренне удивилась.
– Какой еще Ковач?
– Ковач. Тот парень из Сэн-Вэлли. Баскетбольная звезда. Который сломал лодыжку.
Она как будто все еще не понимала.
– А что с ним?
– Что с ним? Что с
– Ему было больно.
– Он был врагом, Старгерл! То есть Сьюзан. Как угодно.
Она смотрела на меня непонимающим взглядом. При слове «Сьюзан» она моргнула.
– Там была тысяча болельщиков из Сэн-Вэлли. У него были свои люди, которые позаботились бы о нем, свои тренеры, свои члены команды, свои чирлидерши со своими коленями.
Я едва не перешел на крик. Замолчав, я встал и пошел прочь. Потом вернулся и склонился над ней.
– Почему? Почему ты просто не позволила позаботиться о нем его команде?
Она долго смотрела на меня, как если бы искала объяснения своих поступков на моем лице.
– Не знаю, – тихо сказала она наконец. – Я не думала. Я просто делала.
Я выпрямился. Мне хотелось сказать: «Ну что ж, надеюсь, ты довольна, потому что теперь тебя ненавидят за то, что ты сделала», но у меня не хватило духу.
Теперь мне было ее жалко. Я снова сел рядом с ней и взял за руку. Улыбнулся. И заговорил как можно мягче.
– Старгерл, ну так же нельзя. Если бы ты не провела все это время на домашнем обучении, ты бы понимала. Нельзя просто так проснуться однажды утром и решить, что тебе наплевать на то, что думает остальной мир.
Глаза ее расширились, и она спросила тонким, как у маленькой девочки, голоском:
– Нельзя?
– Нет, если ты не хочешь стать отшельницей.