У Лилы было три вещи, которые делали меня слабым. Сиськи, киска и задница достаточно большая для моих жадных рук.
Я усмехнулся этой мысли. Это должно было быть интересно. Мне было интересно, как долго она продержится. Игры изменились; все изменилось, и теперь я собирался сыграть в ее игру.
Кто собирался сломаться первым?
Игрок или жертва?
Черт, это должно было быть весело.
ГЛАВА 17
Лила
Твердая рука опустилась на мою задницу, сжимая мягкую плоть, словно ее личный мячик для снятия стресса. Тепло его тела отразилось на моей спине, а знакомый пряный запах его одеколона наполнил мой нос.
— Убери руки от моей задницы. Мы друзья, Коултер.
Когда он не отпустил, я толкнул его локтем, и он издал небольшой стон. Мэддокс подошел ко мне, когда мы шли на урок английского.
— Подожди, я думал, ты имеешь в виду друзей с привилегиями. Потому что это единственный тип друзей, которые у меня есть.
Я закатила глаза. Мы были друзьями третий день, а Мэддокс все еще был мудаком. Несколько терпимый рывок, но все же рывок. Очевидно, он не мог понять, что такое «просто друзья», и все еще пытался понять это.
Ну, я не могла его винить, так как вчера он снова поймал меня на том, что я смотрю на его отпечаток члена. Он не сказал ни слова, но его глупой ухмылки было достаточно.
— Нет. Я имела в виду нормальных друзей. Например, ты уважаешь мои границы, а я уважаю твои. Прекрати. Становиться. Таким. Обидчивым.
— Значит, ты имеешь в виду, что я не могу прижать тебя к стене и трахнуть?
Боже милостивый, помоги мне, или я собиралась убить этого чувака.
Раздраженная, я бросила на него взгляд, который сказал все это.
— Это полная противоположность друзьям, Мэддокс.
— Ну, это разочаровывает. Ты видела, как я хорош на поле, но мне не терпелось показать тебе, насколько я хорош в деле.
В его глазах мелькнуло озорство, и мои губы дернулись. Он раздражал намеренно, тупица. Конечно, мы все еще спотыкались об эту новую дружбу, но все было не так уж и плохо. По крайней мере, сегодня я больше не нашла тараканов в своем свитере и розового дилдо для Мэддокса.