Наверное, дело в этом.
Однако ей все равно нужно было уйти.
Мои руки скользнули вверх по ее рукам, и пальцы в перчатках не смогли удержаться от запрещенной ласки на пути к запястьям. Я с нежностью разжал ее руки, и то, что мне удалось это сделать, вселило в меня надежду. Для нее.
Я отвернулся от нее, взяв ее за руку, и вывел из кухни в темноту холла.
– Ты должна уйти, – произнес я настолько решительно и твердо, что у Стефани не осталось выбора. Я не мог рисковать ее жизнью и свободой. – Сегодня вечером ты и твоя семья должны покинуть поместье и навсегда забыть дорогу в «Молдавию».
Уверенно и торопливо я подвел Стефани к входной двери. И, несмотря на то, что она последовала за мной, я почувствовал некое сопротивление. Либо она мне больше не доверяла, либо поняла, что я пытаюсь прогнать ее из своего мира. Теперь она не спешила уходить, но я не знал, почему.
Все маски таинственно исчезли. Однако я знал, что они еще вернутся, и не мог упустить единственный шанс сбежать.
Я резко схватился за ручку входной двери и открыл ее, поспешно затащив девушку в «Молдавию», где теплые лучи света, исходящие от крыльца, окутали ее сонное лицо.
Пока развевающиеся на холодном ветру темные кудри спадали на ее лицо, Стефани неторопливо впадала во власть осенней ночи. Невзирая на то, что расстояние между мирами отдаляло нас друг от друга с непостижимой скоростью, она продолжала тянуться ко мне, пока с грохотом не споткнулась о ступеньку лестницы, перешагнув через порог.
К своему удивлению, я тоже не спешил убирать руку. Но спустя несколько секунд все же отпустил.
– Эрик, – закричала она. – Берегись!
Но они были уже рядом. Маски. Тысячи тянущихся и обезображенных рук схватили меня и силой уволокли назад. В дом, который вечно будет держать меня в плену.
С ужасом и тревогой, исказившей прекрасные черты лица, она взбежала по ступенькам крыльца.
Маски были причиной всепоглощающего ужаса, а я – неподдельной тревоги.
Милосердие. Я не мог поверить своим глазам. Неожиданно она переступила порог этого ненавистного места и вернулась ко мне, рискуя своей жизнью и свободой.
Внезапно я почувствовал необъяснимую радость, смешанную с яростью за ее необдуманный поступок, и захлопнул дверь ногой, абстрагировавшись от ее искаженного горем выражения лица.
Когда я осознал, что она по-прежнему была ко мне неравнодушна, несмотря на то что некоторые части меня ей навредили, ко мне вернулась ужасная жгучая боль, похожая на раскаленную магму, вытекающую из жерла моей груди. Съежившись под покровом маски, я судорожно схватился за сердце в надежде, что моя боль утихнет, не обращая внимания на армию мстительных масок, пытающихся затащить меня в ад.
Тот разговор с Растином. Я так отчаянно пытался уйти, лишь бы она осталась…
Мои маски были свидетелями этого. Кроме того, они слышали голос Стефани и присутствовали во время наших тайных снов.
Не удивлюсь, если им тоже понравилось с ней обниматься.
ebooksa