– До сих пор не боишься, Вестер? – теперь тьма говорила голосом кузена Дэлиана. – Тебе ведь от меня никогда не избавиться. Куда бы ты ни шел, где бы ни был, я всегда буду с тобой.
Я молчал, только сильнее стискивал зубы. И, кажется, начинал понимать. От понимания стало страшнее. Закрыть глаза? Не вариант. Где-то в глубине сознания билась мысль, что нужно продержаться как можно дольше. А голос моего врага снова сменился. Теперь со мной говорила сестра:
– Ты никогда не был нормальным темным, Эринальд. Позор нашего рода. Даже морок не поможет это скрыть. То, что ты не один из нас. Если бы тебя не признало древо рода, я бы думала, что твоя матушка изменила отцу.
– Пробуди в себе тьму, Эринальд, – это уже отец. – Не позорь мои седины. Почему среди моих детей появился такой, как ты?
– Это не мой сын, – капризный голос матери.
– Прими меня, – все голоса слились в один. – Прими свою суть, Эринальд. Сколько ты будешь бегать? От себя не убежишь.
– Оставь меня, – прошептал я. – Пропади пропадом.
– Не могу. Я – часть тебя. Большая часть, как бы ты ни сопротивлялся.
– Оставь! – повысил голос.
– Уверен? И кем ты останешься? Глупым, слабым мальчишкой? Нет, Эрин, мы с тобой вечно будем вместе, и рано или поздно ты примешь то, кто ты есть. А я помогу тебе в этом.
– Эрин, – кто-то тряс меня за плечи. – Эрин, очнись, пожалуйста. Эрин!
А Лайла-то тут при чем? С трудом открыл глаза – и чуть не ослеп. Вокруг стоял белый день. Солнце только начинало клониться к закату. Надо мной, как над умершим, рыдала эльфийка. Ее лицо покраснело от слез.
– Чего ты? – спросил внезапно охрипшим голосом.
– Ты так долго не приходил в себя, – Лайла заламывала руки. – Я думала, ты никогда не очнешься.
– Сколько я продержался?
– Пятнадцать минут.
Что ж, хотя бы проклятийника я опередил. Эта мысль грела сердце. А тьма… Глупо бояться темноты, когда светит солнце. Тем более что я – ее властелин.
– Раз Вестер очнулся, продолжим соревнование, – опять этот ректор! Я готов был его возненавидеть. Но вместо этого с трудом сел и переключил внимание на поле, отвергая попытки Лайлы увести меня прочь. Зря только садился. Шестой участник сдулся сразу, на первых же секундах. Наверное, даже стихийника опередил. Какие нежные пошли боевики. Настала очередь Лави. Воодушевленный Ранибеттой, он выходил на поле, так и лучась самоуверенностью. Хоть я и знал, что Лави уже трусит. Что поделаешь? Мой друг не относился к разряду отчаянных смельчаков.
С зеркала в седьмой раз сняли покрывало. Лави вздрогнул. Его и без того большие глаза стали почти что круглыми. Неужели и правда бабуля?
– Лайла, у вас такая страшная бабушка? – спросил эльфийку.