Следующим на поле вышел Ник Роберин. Мы с Лави подались вперед – до этого эльф чувствовал, что выступающие ему не конкуренты, а скорее примеры, позволяющие увидеть его собственную одаренность. Впрочем, некромант удивил. Он, словно из воздуха, достал стул и поставил в центре поля. Играть будет? Или залезет на него, чтобы было лучше видно? Но Роберин просто сел.
– Некромантия – это не магия, – начал он, и я чуть не поперхнулся. – Это настоящее искусство. У каждого из нас есть те, кто ушел за грань, не услышав самого главного. Сейчас я предоставлю вам возможность сказать то, что вы хотели. И, клянусь, вас услышат.
Врет. Это физически невозможно. Во-первых, нас здесь слишком много. Во-вторых, некромантия – сложная штука, она не терпит массовости. Поэтому затея была в корне неудачной.
– Попрошу всех замолчать, – голос Роберина звучал так, словно способен был заморозить. И вдруг повисла тишина. Казалось, можно услышать стук собственного сердца. Почему-то стало не по себе. Ник начал читать заклинание. По коже пробежали мурашки, ощутимо похолодало. Я закрыл глаза – и вдруг явственно увидел бабушку. Странно, учитывая, что даже не помнил ее лица. Оказалось, она была высокой, русоволосой и совсем еще не старой. Синие глаза смотрели ласково. Так в Темном королевстве не глядят.
– Эрин, мальчик мой! – бабушка всплеснула руками. – Какими судьбами?
– Я ненадолго, – поморщился, представляя, что где-то мое тело находится на грани жизни и смерти.
– Понятно, – бабушка улыбнулась. – Я так рада, что именно тебе достался мой дар. Для мужчин он редкость, поэтому не торопись отказываться от ведовства. Тяжело быть темным со светлым сердцем, правда?
– Тяжело, – признал я и запоздало возмутился: – Почему светлым-то? И ты туда же?
– Ни к чему отказываться от того, кто ты есть. Помни об этом. Ты не обязан соответствовать чужим запросам. Просто иди вперед, чтобы найти свою дорогу. Я люблю тебя, Эрин.
Губы бабушки мягко коснулись лба. Я ощутил на глазах влагу – это слезы? Нет, темные не плачут. Наверное, что-то попало в глаз. Или побочный эффект заклинания. Пространство подернулось дымкой, и я снова очутился на скамье рядом с Лави. Эльф рыдал, уткнувшись в мое плечо. Я не стал спрашивать, кого он видел. Некромант прав – у каждого есть человек, с которым жизненно необходимо поговорить, но это уже невозможно.
Раздались скупые аплодисменты. Роберин заставил стул испариться и вернулся на место. Не хотел бы я встретиться с ним в подворотне темной ночью. Опасный тип. Сильный и опасный.
Что-то я начинал нервничать. И собственная затея не казалась такой прекрасной. Что можно противопоставить тем, кто давит на чувства? Правильно, ничего. Но отступать было поздно. Поэтому я дождался своего выхода и шагнул на поле под градом выжидающих взглядов. Постарался абстрагироваться от всего, что произошло за последние минуты. Даже выступления остальных участников остались в памяти смазанным пятном. Достал меч, замер на мгновение. Каблук ударился о землю, высекая искру и издавая звонкий стук. Еще и еще раз. Равномерно, размеренно, чтобы зрители привыкли к ритму танца. Старинному боевому танцу меня обучал дед. Он был менее отстраненным от семьи, чем отец. Наверное, поэтому долго и не прожил. Проще всего держать друзей и близких на расстоянии. Тогда можно не ожидать удара в спину. Увы, я пошел в деда. И не мог воспринимать братьев и сестру как угрозу.
Удары каблуков сапог о покрытие поля становились все быстрее. Сверкнул клинок меча. Сначала я просто делал им выпады: удар – выпад, удар – выпад. Быстрее, быстрее. На клинке появились первые отблески пламени. Сейчас.
Вокруг сгустилась тьма. Этот танец был исключительно темным искусством, а в моих руках змеилось оружие первозданной тьмы. Вспышка – и зал ахнул, а клинок меча утонул в пламени, засиял, словно факел, и продолжил свой бешеный пляс. Я кружился вокруг своей оси, подпрыгивал, подкидывал меч вверх и ловил. Он повиновался, послушный моей воле, и крутился так быстро, что упусти я его – кто-то в первых рядах мог лишиться жизни. Вот только я никогда не допускал подобных ошибок. Быстрее, быстрее. Смертельная пляска пьянила не хуже вина. Я знал, что теперь всю мою фигуру окутал огонь. Но я его не ощущал. Только тепло, которое ластилось к коже. Только бесконечную силу, которая текла сквозь тело.
Столб огня прорезал небеса, ставя точку. Последний удар каблуков – и меч спрятался в ножнах, а я замер, наблюдая, как рассеивается призванная мной тьма. Кто-то зааплодировал, но это были одиночные аплодисменты. Время словно замерло. Затем раздался хлопок, еще один, и зрительный зал взорвался овациями. Я склонил голову – настолько, насколько подобает темному властелину, – и прошел на свое место.
Жюри удалилось на совещание, а я почувствовал, что со спины кто-то подошел.
– А ты опасен, Эрин Вестер, – раздался голос Кая.
– Ты это понял по танцу? – обернулся к демону.
– По той силе, что ты высвободил, контролируя клинок. Будь твоя воля, ты мог бы уничтожить всех нас одним заклинанием.
– Не преувеличивай, Кайен, – рассмеялся я.