И Влада отвечала. На все мои движения, на все поцелуи отвечала так жарко и пылко, что сомнения в правильности моих действий растворились с первым же ее вздохом, когда мои губы коснулись ее идеальной груди. Когда руки пробрались к резинке трусиков, а с моих губ сорвался рык от того, как это было чертовски приятно.
Смелая, упрямая, капризная, такая честная и чистая непорочная душа, которая, однажды ворвавшись в мою жизнь со своим “дядя Паша”, перевернула ее с ног на голову. Раз и навсегда отвоевала себе огромное место в моем сердце и подарила мне свое. Моя рыжеволосая егоза Рыбкина.
Глава 23. Благословение папы или Жарово-Рыбкинские будни
Паша
Следующее утро после нашей с Владой первой ночи было самым прекрасным и одновременно самым отвратительным утром в моей жизни! Все потому, что через силу, но мне пришлось разжать объятия.
Это был сущий ад – момент, когда зазвонил будильник, напоминая о рейсе, посадка на который начнется через полтора часа. Я мысленно проклинал все и вся за то, что неделя во Франции пролетела как один день. И возможно, если бы не эта ночь, которая стерла окончательно между нами все преграды, то улетать было бы проще. Немного. Но что имеем, то имеем… главное, что никто из нас даже мысли “жалеть” в голову и сердце не допускает.
Люблю. Безумно, до потери пульса. С этого прекрасно-отвратительного утра моя жизнь сузилась до размера Вселенной под именем Влада.
Через десять минут будильник заиграл снова, уже настойчивей и громче. Пришлось скрепя сердце отключить его. Поцеловать рыжую макушку, всего на пару мгновений дольше задержавшись, впитывая любимый аромат моей задиры, и… улететь.
Я клянусь, что готов был в это утро отдать все, что у меня есть, только бы задержать мгновения в объятиях Влады! Но реальность, увы, – штука жестокая.
Я хотел уехать потихоньку, чтобы дать Владе выспаться, но она все же проснулась и даже настояла на том, чтобы поехать со мной в аэропорт, где еще добрых полчаса я мысленно заставлял себя отпустить ее. Под шум терминала, сотен ног и голосов, просто не находил в себе сил улететь.
Неделя, Жаров.
Всего неделя!
Она пролетит, и не заметишь… – уговаривал я себя. Но внутри все было на разрыв. Это как поманить ребенка вкусной конфеткой, а потом ее тут же отобрать. Вот в точности такое ощущение у меня было внутри. Отобрали мою Рыбкину, и я на стену без нее полезу. Точно знаю.
Однако у меня на примете был один очень важный и не терпящий отлагательств разговор. Раз уж все так стремительно закрутилось. Встреча, о которой Владе я говорить пока не стал. Кто знает, как все обернется. Не стоит ее лишний раз волновать. Хотя уверен, она хотела бы поехать вместе со мной, и узнай, что я отправился к Рыбкину без нее, обиделась бы, но я все-таки искренне считал, что в сугубо мужском разговоре девушке не место. А это точно должен был быть не простой разговор с улыбками и объятиями. Если до травмпункта не дойдет – уже хорошо. Чую, знатную взбучку мне Стасон устроит!
Сочи встретил меня моросящим дождем и хмурым небом.
У аэропорта уже ждала машина, услужливо заказанная мне секретарем. Никаких распинательств и лишней траты драгоценного времени. Чем быстрее решу все вопросы, тем быстрее вернусь во Францию.
Водитель тут же, без лишних вопросов подхватил мою сумку, загрузил ее в багажник и помчал меня по названному адресу. Насколько я помнил, до пункта назначения примерно час езды. Есть время, чтобы приготовить речь.
В гостях у Рыбкина я был всего лишь раз, очень и очень давно, но дом узнал почти сразу. Большой, просторный, уютный, тут буквально во всем чувствуется энергетика Влады. Ее живость и неукротимый нрав. Яркие цветы, оплетающие арку у входа, деревья, какие-то гномики, свинки и прочая “нечисть”, стоящая по краю тропинки, ведущей к крыльцу. Прямо глаз не нарадуется.
Выгрузившись с сумкой из авто, я отпустил водителя, а сам набрал Рыбкина, поглядывая на возвышающуюся передо мной махину особняка. О своем приезде я пока еще друга не предупреждал и опасался, вдруг просчитался. Все-таки день, он мог бы быть и на работе. В отеле.
Послышался гудок. Второй. И: