– Это нормально, это пройдет, как прыщи.
Дуня некоторое время стояла рядом, наблюдала за его работой, а потом ответила:
– Посмотрим.
С ним все было не так, как с другими. Совсем не так. К своим двадцати четырем Таня решила, что знает о мужчинах если не все, то многое. Она рано начала нравиться, у нее был большой опыт свиданий, самых разных, и с каждым очередным становилось все скучнее и скучнее. Ничего нового, все одинаковое, предсказуемое, и поклонники быстро надоедали и получали отставку. Ей просто было неинтересно.
С ним все не так. И никогда не знаешь, что дальше. Что сделает, что скажет, как поведет себя. Это интриговало, затягивало и…
Выходи за меня замуж.
Никому из ее бывших поклонников даже в голову не пришло бы пригласить девушку в Большой. По дороге Таня слушала рассказ о том, что балет был написан в 1936 году, а его премьера впервые прошла в Чехии и только через несколько лет – в СССР, и первой Джульеттой стала легендарная Уланова. Он не читал заученную лекцию, не пытался произвести впечатление – просто рассказывал. И Таня слушала. Ей очень нравился тембр его голоса – тоже необычный, обволакивающий.
«Мерседес» остановился недалеко от театра. Вскоре дверь с ее стороны открылась, Таня увидела перед собой протянутую руку и вспомнила, как давным-давно, в детстве, считала себя всамделишной принцессой. И вот сейчас она снова вдруг почувствовала себя ею.
Элегантное платье, красивая прическа, протянутая мужская рука и впереди – залитый огнями Большой.
Что-то прошлось внутри легкой волной, а потом замерло. Наверное, предвкушение.
Таня вложила свои пальцы в протянутую руку и вышла из машины.
– Знаешь, мне никогда не нравился финал. В юности я даже придумала свой, где Джульетта проснулась вовремя, и оба остались живы.
– А мне всегда было интересно, из-за чего Монтекки и Капулетти оказались по разные стороны. В чем причина?
– Думаешь, причина существует?
– Обязательно.
Таня никогда не была в Большом, и когда вошла туда, держась за руку Ильи, почти задохнулась от восторга. Это был совсем другой мир. Это был ЕГО мир.
Таня поднималась по ступеням, стояла в стороне, ожидая, пока Илья сдаст верхнюю одежду в гардероб, потом они шли в фойе, потом в зрительный зал… сказка. Самая настоящая сказка!
Ровные ряды стульев, красный бархат, нарядные ложи, хотелось остановиться посередине и начать фотографировать – каждую колонну, каждый уголок. А ведь кто-то ходит сюда постоянно. Да, другой мир.
– Какой у нас ряд? – почти прошептала Таня, потому что голос вдруг куда-то делся.
– Первый.