– Я в тюрьме уже восемь недель, – сокрушался он. – Невероятно долго. Кажется, годы прошли. Но ничего, скоро это все прояснится. Вот-вот пройдет суд. Я уверен, что судья поступит по справедливости.
Энн так и подмывало спросить его: «Тед, признайся, ты все-таки убийца?» Но, конечно, она этого не сделала. Обвинения в убийствах он всячески отрицал. А от тех вещей, которые нашли у него в машине при обыске, просто отмахивался:
– Всякий мусор, не из-за чего было поднимать такой шум.
Они выпили два графина вина, глядя на дождь за окном. Осень в штате Вашингтон – время сырости и постоянных облаков.
Наконец Энн решилась.
– Ты ведь читал обо всех этих девушках, Тед, – начала она. – Тех, что пропали.
– Боже, ну ты-то не начинай! – раздраженно фыркнул он. – Сколько можно! Ничего я не читал. Я, между прочим, готовился к поступлению в университет. И собирался переезжать в Юту. Когда мне было копаться в газетах? И вообще, меня криминальные новости не интересуют.
– Но теперь-то ты должен что-то о них знать? – еще немного надавила Энн.
– Только то, что мне сообщил мой адвокат.
Энн его очевидная ложь смутила. Естественно, он не мог не знать, в чем его пытались обвинить. Однако Тед предпочел не обсуждать этот вопрос. Допивая вино, они поболтали о старых знакомых из центра психологической помощи. На прощание Тед обнял Энн и пообещал быть на связи.
Они встретились еще раз после Рождества, 17 января 1976 года. Тед сразу предупредил Энн, что успешно оторвался от слежки, чтобы повидаться с ней. Встреча была назначена в баре близ военной базы Форт-Лоутон, и они просидели там не меньше трех часов, выпив так много, что под конец оба едва держались на ногах. Но и пьяным Тед ни о чем подозрительном не проболтался. Он до сих пор был убежден, что суд, назначенный на февраль 1976-го, закончится его освобождением.
А вот Дэвид Йоком, заместитель окружного прокурора Солт-Лейк-Сити, штат Юта, думал по-другому и был полон решимости засадить Банди за решетку. До тех пор пока не будет доказана его причастность к убийствам, этот суд был единственной надеждой властей убрать убийцу с улиц города. Никто не сомневался, что, оставшись на свободе, он убьет еще раз.
Суд начался в понедельник, 23 февраля 1976 года. Дело было громкое, и даже перенос его в другой штат не обеспечил бы судью объективными и беспристрастными присяжными. Поэтому адвокат Банди Джон О’Коннелл предпочел суд без присяжных, где вину или невиновность Банди устанавливал бы судья самолично. Это предстояло сделать судье Стюарту М. Хансону-младшему. Вместе с подсудимым О’Коннелл рассчитывал, что Хэнсон станет придерживаться закона и не поддастся влиянию прессы и общественного мнения.
Всем участникам процесса было ясно, что обвинение построено главным образом на опознании Банди Кэрол Даронч, которая была еще очень юной и могла поддаться давлению. Да, она указала на Банди в момент опознания, но насколько стойкой жертва похищения проявит себя, когда О’Коннел вызовет ее на перекрестный допрос? Она давала показания в первый день и, несмотря на слезы и периодические запинки, настаивала на своем: Теодор Банди – тот самый человек, который, представившись полицейским, заманил ее к себе в машину возле торгового центра, а потом напал на нее, притормозив возле школы Макмиллана. Несмотря на опасения обвинителя и детективов, судья Хансон счел показания Кэрол Даронч убедительными. Хотя О’Коннелл пытался их подорвать, засыпая ее вопросами вроде «какого цвета был значок, который он показал, золотистый или серебристый?», защите это не помогло.
Поддержать Банди на процессе приехали мать и отчим. Они искренне верили в невиновность Теда и оставались на его стороне. Лиз Кендалл сначала сомневалась, стоит ли ей лететь в Солт-Лейк-Сити, если там у Теда может быть другая. Однако в четверг вечером она приехала, и Тед встретил ее в аэропорту. Он пренебрег советом адвоката никуда не выходить, чтобы скорее увидеться со своей девушкой. Лиз собиралась остановиться у своей бывшей золовки Джули, которая жила неподалеку от Университета Сиэтла с мужем и двумя детьми. Лиз всегда была близка с ней. По дороге Тед рассказал Лиз, что дело продвигается успешно и что скоро он будет оправдан. Они поужинали в мексиканском ресторане, Тед отвез Лиз к Джули, а сам отправился домой.
На следующий день, в пятницу, Лиз Кендалл была в зале суда – слушала, как Тед давал показания.
Он признался, что солгал полиции и своему адвокату насчет того вечера, когда был арестован. Тед сказал, что перепугался, что его привлекут за употребление марихуаны, и потому придумал объяснение, будто он приезжал посмотреть фильм в автомобильном кинотеатре. Только из-за «косяка» он и пытался сбежать от патрульного. Он проехал несколько кварталов, выбросил пакет с травкой и бумагу для самокруток, а еще пошире открыл окно, чтобы проветрить салон. Больше всего он боялся, что арест может повлиять на его учебу в Университете Юты и на будущую карьеру юриста.
На выходные процесс был прерван и возобновился в понедельник, 1 марта 1976 года, в половине второго дня. Судья Стюарт Хэнсон встал и объявил приговор:
– Суд признает обвиняемого Теодора Роберта Банди виновным в похищении с отягчающими обстоятельствами – преступлении первой степени.
Мать Теда в зале громко ахнула и разрыдалась. Лиз плакала тоже.