– Ты говоришь как человек, для которого они никогда не были проблемой.
Его семья давным-давно сколотила себе состояние на производстве стали и строительстве железных дорог. Несомненно, Ник Престон был бы богатым человеком, даже если бы ни дня в своей жизни не работал.
– Предположим, кто-нибудь заплатит тебе больше за то, чтобы ты это бросила…
Я вскидываюсь так, будто он меня ударил.
– Перестань!
– Что перестать? Беспокоиться о тебе?
– Одно дело – беспокоиться обо мне, другое – обращаться со мной так, будто я продаюсь.
– Мы все продаемся, Беатрис. Вопрос только в цене.
– Да? И сколько же стоишь ты?
– А ты еще не поняла?
– Думаю, ты готов продаться за удовлетворение своих политических амбиций.
– Ты думаешь неверно. – Ник, похоже, разочарован моим ответом.
Разочарован мной.
– Ну а моя цена тебе не по карману.
– Зато по карману Дуайеру?
– Сейчас мы с Дуайером на одной стороне.
– Сейчас – может быть, – соглашается Ник. – Но ты, похоже, забываешь, что
– А иногда не скажешь.
– Я пытаюсь быть на твоей стороне, пытаюсь тебя понять, но это непросто и очень утомительно. Ты ведешь себя так, будто твой гнев ставит тебя выше всех. Будто ты вправе смотреть на нас сверху вниз только потому, что мы не кубинцы и не рискуем, как ты. На самом деле не все из нас могут себе позволить спалить целый мир только из жажды мести. Мы должны работать в рамках системы и производить те изменения, которые нам доступны.
– На кону человеческие жизни. Я не могу просто стоять и смотреть. Это день за днем меня убивает. Пора нанести ответный удар.