Когда мы покинули Кубу

22
18
20
22
24
26
28
30

– Опять мы пришли к тому, что обо мне кто-то должен заботиться? Кажется, я это уже слышала.

– А чем это плохо?

– Нет, ты все-таки не понимаешь. Впрочем, неудивительно: люди не отмахиваются от тебя из-за того, как ты выглядишь, не улыбаются тебе снисходительно и не говорят, что серьезные разговоры не для твоих ушей: ты, мол, слишком молодая, слишком хорошенькая, слишком женщина и живешь в слишком уютном мирке, чтобы понимать большой мир. С тобой не обращаются как с картинкой, вазочкой или породистой кобылкой. Тебе не дают понять, что вся твоя ценность в красоте, которую можно выгодно продать.

– Если ты такая гордая, то почему позволяешь использовать твое тело как приманку для Фиделя?

– Потому что это мой выбор.

– Неужели? А мне кажется, ты сделала его не без помощи других: ЦРУ, Эдуардо.

– Фидель и его люди убили моего брата. Они за это заплатят. Отец бездействует. Отстегивает, сколько не жалко, в фонд помощи беженцам, но это не в счет. Он думает не о Кубе, а о своей сахарной компании, о богатстве, которое хочет непременно вернуть. Никто ничего не делает.

– Может быть, то, что ты считаешь бездействием, окажется достаточно действенным, Беатрис. На все нужно время. Как бы тебе этого ни хотелось, нельзя требовать, чтобы все изменилось в одночасье.

– Я не только требую. Я сама кое-что делаю. Люди, которые высадились на Плайя-Хирон и погибли, кое-что делали. Эдуардо кое-что делал. А ты и твое правительство – вы не делаете ничего.

– Ты целовалась с ним на той вечеринке?

Несколько секунд я молчу. Таким стремительным переходом от политики к личному Ник сам перечеркивает свой тезис о том, что одно отделимо от другого. В наших отношениях они спутались в один невероятный узел.

– Да.

– Ты с ним спала?

– Нет.

– Но думала об этом.

– Нет, я думала не об этом.

– Тебе понравилось? Целоваться с ним?

Комнату наполняет тишина.

– Не задавай мне таких вопросов.

– Господи, Беатрис! – Ник пересаживается на мой диван и, упершись локтями в колени, хватается за голову. – Я знаю, я ни на что не имею права. Но я с ума схожу, если представляю себе, как он целует тебя, как его руки касаются твоего тела!