— Вы его здесь видели? Есть и другие лагеря. Может, он там. Многие уехали по случаю праздника. Надираются в Ки-Уэст или в Майами. И потом, многие приезжают сюда, а потом сваливают.
— Мой брат не такой.
Мужчина смотрит на меня почти жалостливым взглядом.
— Дорогуша, все они одинаковые.
— Когда-то они были героями, — возражаю я. — Вы могли бы по меньшей мере относиться к ним с уважением.
— Это верно. Они вам то же самое скажут, когда напьются. Это было давным-давно. Те, что сражались на фронте, и те, что работают здесь, — совсем разные люди.
— Да что вы говорите? — возмущаюсь я, обводя рукой лагерь, но взмах получается слишком энергичным, так что еще чуть-чуть, и я ударила бы Сэма. — А разве в подобных условиях можно жить по-человечески?
— Послушайте меня, у нас здесь отличный лагерь.
— Кругом чистота и порядок, — саркастически говорю я.
— Вам не хватает чистоты и порядка? По здешним условиям мы делаем все возможное. Тут у нас шторма и москиты, народ все время нарывается на неприятности, и сейчас у меня забот по горло. Они — взрослые мужики, и я им не нянька, хотя порой приходится ею быть. Вашего брата здесь нет, и, если я не ошибаюсь, раз вы его разыскиваете, значит, он не хочет, чтобы его нашли.
Он уходит не прощаясь, а мы с Сэмом остаемся стоять посреди лагеря.
— Может, поговорим с другими рабочими? — спрашиваю я Сэма.
— Лагерь сравнительно небольшой, и если кто-нибудь его видел, мы узнали бы об этом.
— Снимок старый. Возможно, он изменился.
— И тем не менее его никто не опознал.
— Тот человек сказал, что многие уехали на выходные. Может, мне следовало остаться в Ки-Уэст? Мне казалось, что больше шансов найти его здесь, а сейчас кажется, что он очень далеко.
Я стараюсь не думать об этом, но теперь, когда я увидела, какие здесь условия, такую вероятность нельзя исключать. Жизнь тут тяжелая, и я не могу поручиться, что он был готов к чему-то подобному.
— Мы можем вернуться в другой раз, — говорит Сэм, и в его голосе явственно слышится сочувствие.
— Считаете, что это дурацкая затея, да?