Тяжелая корона

— Мой сын Адриан, — говорит Енин. Адриан также пожимает всем руки примерно с тем же энтузиазмом, что и Грета.

Когда он подходит ко мне, я нетерпеливо спрашиваю:

— Елена здесь?

— Она готовится в одной из боковых комнат, — говорит Адриан.

Он выглядит бледным и серьезным в своем темном костюме. Мне всегда автоматически нравился Адриан, потому что он так похож на Елену. Но я не думаю, что это чувство вернулось. Сегодня он встречается со мной взглядом, но без какой-либо теплоты. Он выглядит несчастным и слегка больным.

— У меня вопрос, — говорит Грета священнику. — Где скамьи?

— Мы не сидим во время проповедей, — объясняет священник. — Но вы можете выдвинуть стулья, если хотите.

Он указывает на богато украшенные кресла с высокими спинками, выстроившиеся вдоль стен. Они выглядят тяжелыми, и их трудно передвигать, поэтому, увидев Джейса, Джованни и Броуди, входящих в церковь, я говорю:

— Как раз вовремя… у меня есть для вас работа.

— Уже? — Броуди ухмыляется.

Грета указывает нам, куда, по ее мнению, следует поставить стулья, и Джейс, Джованни, Броуди и я ставим их.

Неро сидит в одном из кресел вдоль стены, наблюдая за нами.

— Этим должен заниматься ты, а не твой брат! — Грета ругает его. — Это его день свадьбы.

— Да, но у него не такое похмелье, как у меня, — говорит Неро.

На самом деле Неро выпил недостаточно, чтобы испытывать похмелье. Я думаю, что он больше заинтересован в том, чтобы присматривать за остальными людьми Енина, которые пришли в церковь. Я вижу большого молчаливого Родиона, который, кажется, в особенно отвратительном настроении, а затем трех других позади него. Один из них — парень с детским лицом, который был за столом переговоров. Я полагаю, что он водитель Енина и дальний родственник Елены — его зовут Тимур, что-то в этом роде. Двух других я не узнаю. Они также могут быть родственниками или просто bratoks. У меня такое чувство, что у Енина больше солдат, чем семьи.

Напряжение ощутимо даже в открытом пространстве часовни. Енин и его люди занимают места, которые мы устроили в левой части зала, а моя семья садится справа. Мы все смотрим вперед, на алтарь с его массивным расписным триптихом высотой почти в два этажа. Но мы искоса поглядываем друг на друга, и никому из нас не комфортно.

Несмотря на то, что им может не понравиться идея этой свадьбы, русские нарядились также красиво, как и мы. Енин одет в насыщенный синий костюм с единственной белой лилией, а Адриан — в черный костюм с такой же.

Я не получил бутоньерки ни для себя, ни для друзей жениха. Интересно, было ли это ошибкой. Я надеюсь, Елена не будет возражать.

Я продолжаю смотреть на часы, отсчитывая минуты до предполагаемого начала церемонии. Без пяти минут полдень священник встает, чтобы закрыть двери в часовню. Прямо перед тем, как закрыть их, из-за дверей проскакивает здоровенная рука, преграждая ему путь.

Священник вздрагивает, отступая назад в своих длинных черных одеждах.