– Легенды и предания не всегда врут, – невпопад произнес Альгидрас, высвобождая руку, будто и не слышал моего вопроса.
– Кто ты? – снова повторила я. – Ты веришь в предания, но при этом не сторонишься этой женщины. Ты веришь в мою странную историю. Ты знаешь, что я вижу других людей. Тебя вообще ничего не удивляет! Кто ты?! – мой голос взлетел на тон выше сам собой. Мне нужно было знать правду.
– Ти-ше! – вновь откликнулся Альгидрас, опасливо оборачиваясь в сторону окон.
Мне показалось, что он просто тянет время, потому что он провел ладонью по лицу, словно стирая усталость, взъерошил волосы на затылке, поправил повязку на запястье и только после этого посмотрел мне в глаза. Несколько секунд он разглядывал меня так, точно пытался выискать на моем лице правильный ответ. И странное дело: все эти обыденные человеческие жесты почему-то не делали его менее потусторонним. Наоборот. Будто он просто умело приспособился казаться обычным.
– Я просто последний из рода хванов, – наконец сказал Альгидрас, словно это все объясняло.
Внезапно в доме раздался стук. Я подскочила, а Серый метнулся к крыльцу.
– Добронега, – прошептала я в панике, глядя на Альгидраса.
Он быстро сорвал с меня свою куртку и шепнул:
– Скажешь: воздухом дышала!
Я не успела опомниться, а Альгидрас уже перемахнул через забор. Серый, вернувшийся от крыльца, видимо, обиделся, что с ним не попрощались, и принялся метаться по двору. Быстро оглядев себя, я в ужасе подумала, что стоит Добронеге увидеть мое замызганное платье без пояса… Пояс! Я бросилась к калитке, едва не врезавшись в Серого, метнувшегося туда же. Пока я пыталась отвязать пояс от засова, Серый в неистовстве бился в запертую калитку.
– Серый, тише! – умоляла я, сдирая пальцы в кровь.
Каким-то чудом мне удалось наконец справиться с узлом. Быстро завязав пояс на талии, я направилась к дому. Как раз в этот момент скрипнула дверь, и на крыльце в пятне дрожащего света появилась мать Радима. Мы с Серым бросились к ней одновременно.
– Ты почему не спишь, дочка? – Добронега приподняла лампу, стараясь меня рассмотреть.
– Я… я с Серым играла, – почти не соврала я, понимая, что иначе объяснить свой вид просто не смогу.
– Хорошо все? – прищурилась Добронега.
– Да, – я попыталась улыбнуться, но губы не слушались.
Серый снова метнулся к калитке и стал биться в доски.
– Серый беспокоится, – негромко проговорила Добронега, не отводя от меня взгляда. – Пойдем в дом.
Я послушно пошла следом, уже на крыльце напоследок оглянувшись на Серого. Пес носился кругами по двору и то и дело прыгал на высокий бревенчатый забор, скребя когтями дерево. Отчего-то у меня засосало под ложечкой. Мне хотелось успокоить его, но Добронега потянула меня в дом, и мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
Послушно отправившись в покои Всемилы, я умылась, переоделась и забралась в постель. Понимала, что после сегодняшнего разговора еще долго не усну, но приготовилась притвориться спящей, если вдруг Добронега вздумает меня проведать.