Я смеюсь, а она поворачивается ко мне лицом и улыбается
— Все хорошо? — спрашивает Стелла, и в наушниках ее голос звучит хрипло.
— Красота.
Справа от меня простирается широкая темно-синяя Атлантика. Манхэттен остался позади, а внизу — бледная полоска пляжей Лонг-Айленда.
Перед тем, как мы начинаем набирать высоту, Стелла говорит:
— Так, насчет парашютов…
— Клянусь богом, Стеллс, если ты скажешь, что мы прыгаем, я привяжу тебя и найду способ самому посадить эту штуковину.
Она смеется, и этот звук плохо слышно в наушниках.
— Никогда не хотел заняться скайдайвингом?
— Уже занимался. — Она смотрит на меня удивленно, и я пожимаю плечами. — Это было в те дни, когда меня тянуло на приключения.
— Хм-м-м… по крайней мере, теперь ясно, что ты не испугаешься того, что я планирую вытворять. Но нет, я не об этом. — Она невероятно четким и грациозным движением поворачивает самолет. — Дело вот в чем. Я исполняю воздушные фигуры.
— Типа трюки? — Я снова возбуждаюсь. — Ты надо мной издеваешься?
Выражение ее лица выдает осторожность, практически волнение о моей реакции.
— Ага. Как ты к этому относишься?
Твою ж мать. Моя девочка взяла меня в полет и хочет показать трюки. Я улыбаюсь настолько широко, что у меня едва не спадают наушники.
— О, блядь, да.
Ее ответная улыбка наполнена головокружительным ликованием.
— Начнем с разворота без крена. Затем сделаем пару бочек и петлю. Ничего слишком сумасшедшего.
— Ничего слишком сумасшедшего, да?
В уголках ее глаз появляются морщинки.