Все, что я хотела сказать

22
18
20
22
24
26
28
30

– Слишком много всего произошло… я хочу окончить раньше срока. Я сдала достаточно зачетов, так что, думаю, у меня получится, – говорю я, откидываясь на кровать. – Я больше не могу.

– Что именно? – Похоже, она в замешательстве.

– Ходить в школу. Притворяться нормальной. Я ненормальная. Не могу смириться с последствиями своего поступка. Мне нужно к психотерапевту, – говорю я в потолок, горло саднит от непролитых слез. – Я испытываю огромное чувство вины из-за пожара. Из-за случившегося. Из-за того, что я сделала.

Мама оглядывается через плечо, а потом проходит в комнату и закрывает за собой дверь.

– Ты обещала, что мы больше не будем это обсуждать.

– Это гложет меня, – я едва не воплю в потолок, закрывая глаза и пытаясь прогнать воспоминания, но не получается. – Я не могу перестать об этом думать.

Я вроде как перестала, но, благодаря любезному напоминанию Сильвии Ланкастер, воспоминания снова никак не выходят у меня из головы. Меня пугает, что ей известно о случившемся. Я могу попасть в тюрьму. Причем заслуженно. То, что я совершила… чудовищно. Я отняла жизнь человека. Двоих. Одного, которого ненавидела, и одного, которого обожала.

Я уже совершила так много ошибок. Я заслуживаю понести за них наказание.

Слезы льются из глаз и текут по лицу, пока я думаю о Джонасе и обо всем, что он для мня сделал. У меня так и не было возможности поблагодарить его за то, что изменил мою жизнь.

Хотя он изменил ее не только в лучшую сторону тем, что привел в нее Йейтса.

– Милая. – Мама подходит к кровати, садится на край достаточно близко, чтобы протянуть руку и, обхватив меня ладонью за щеку, заставляет посмотреть на нее. – Ты ничего не делала.

– Делала. Я устроила пожар. Я уронила свечу. Ты же знаешь, – говорю я и морщусь, когда слезы льются сильнее.

Мама притягивает меня к себе, пока я плачу, и заключает в объятия. Я утыкаюсь лицом в ее шею и даю волю чувствам. Плачу не только о том, что сделала, но и о том, чего лишилась, особенно в последние несколько месяцев, а может, и в последнюю пару лет. Плачу о том, что обрела Уита, а потом потеряла его из-за ошибок прошлого. Я любила его.

До сих пор люблю.

И я потеряла его.

Пожар и тайны, которые я храню, будут влиять на меня до конца жизни. Возможно, пора во всем признаться.

– Это была не твоя вина, – бормочет мама мне в волосы так тихо, что я почти ее не слышу. – Тут нет твоей вины. Свеча, которую ты опрокинула, не стала причиной пожара.

Я замираю в ее объятиях и отстраняюсь, чтобы посмотреть на нее.

– О чем ты?

Мама смахивает волосы с моего лица, предельно серьезно на меня глядя.